«Рассказывал о смешных вещах». «Весёлый» некролог Льва Шварцмана о Леониде Пинчевском

Мною за последние годы на страницах «СП» написано около десятка прощаний с ровесниками — теми, кто родился в основном в послевоенные годы. Исчезает потихоньку наше поколение. И вот ушёл из жизни ещё один бельчанин, Леонид Пинчевский — талантливый человек, кистью вписавший своё имя в историю нашего города.

Превосходный рассказчик

О его творчестве пусть повествуют профессионалы — хорошо написал о нём на сайте «СП» Стефан Садовников. Я же расскажу о Леониде как о весёлом, остроумном человеке, блестящем рассказчике, имеющем острый художнический взгляд на всё, что происходило вокруг.

Мы не были близкими друзьями, хотя как родственные (антисоветские) души симпатизировали друг другу. И встречи наши были эпизодическими. Однажды я пригласил Леонида в жюри КВНа пединститута, и его шутка во время представления судейской коллегии вызвала взрыв смеха — я помню её, но она хороша в контексте ситуации.

Всего пару раз довелось поговорить обстоятельно. Точнее, не поговорить, а послушать его — там, где находился Леонид, по-другому не бывало. Как-то мы в одном такси возвращались из Кишинёва, и он всю дорогу одаривал меня весёлыми историями.

Был ещё один вечер в ресторане «Нистру», когда Леонид впервые приехал из Нью Йорка и был, разумеется, в центре внимания всей компании не только как американский гость, но и как превосходный рассказчик. Рассказывал он опять о смешных вещах, тех, которые, собственно, и составляют сахар жизни. Они и вспомнились мне при известии о его кончине. Я уверен, что и сам Леонид не возражал бы, чтобы его некролог был весёлым.

В его рассказах фигурировала старая проститутка, начинавшая карьеру в публичном доме оккупированной немцами Одессы и не оставившая любимого занятия даже в кишинёвском общежитии, куда она водила ухажёров вплоть до 70-х годов.

Героем многих его историй был ещё один одессит, весельчак и балагур, с которым Леонид учился в Московском художественном училище. Тот, когда ехали со студентами из ГДР по Золотому кольцу, во время остановки в лесу — «мальчики налево, девочки направо» — спрятался в кустах и подошедших немцев встретил возгласом: «Ахтунг, партизанен!» Всем стало ещё более неловко, когда он же, после остановки в каком-то городке, войдя последним в автобус с пакетом молока и упаковкой яиц в руках, предлагал немцам: «Яйки, млеко, яйки, млеко…»

Подобных рассказов у Леонида было множество — когда-нибудь, возможно, я их перенесу на экран компьютера. Здесь же расскажу только одну его историю. Честно говоря, не знаю, случилась ли она в самом деле с ним, настолько она анекдотична. Её в том или ином изложении можно найти в интернете, но рассказал он мне её более 40 лет назад. Так что, я верю в его авторство. Впрочем, это не суть важно для весёлой истории.

Картина «Агитатор» 

После нескольких лет учёбы в Москве наконец-то Леонида допустили для участия в выставке. Худсовет отобрал его картину «Агитатор».

Сюжет её был для того времени не очень оригинален: на трибуне перед толпой стоял большевик и агитировал за ту власть, которая чуть позже придумает социалистический реализм. Вознесённая рука с зажатой кепкой к чему-то призывала слушателей, обещая им, очевидно, прекрасное недалёко. Кругом красные флаги, в картине было много революционного пафоса.

Леонид понимал цену такому творчеству, но понимал также зависимость своей будущей профессии от доминирующей идеологии. Кроме того, очень хотелось выставиться. Он приходил каждый день на выставку, стоял в сторонке, наблюдая за реакцией на свою картину. Практически все, бросив взгляд на «агитатора, горлана, главаря», равнодушно проходили мимо. Но однажды один человек остановился у картины и стал её рассматривать. Это продолжалось долго.

Леониду очень захотелось услышать отзыв о своей работе этого настоящего ценителя искусства. Он тихонько подошёл и стал рядом. Человек продолжал рассматривать картину. Леонид решился заговорить с почитателем своего творчества. «Что, нравится? — спросил он. «Что тут может нравиться? — резонным вопросом ответил человек. — Мазня она и есть мазня. Я вот другое смотрю: этот агитатор держит в руке кепку. А почему у него вторая кепка на голове?»

Леонид обомлел: на голове действительно была вторая кепка. Все комиссии, все худсоветы, отобравшие картину на выставку, этого не заметили. Он побежал в общежитие, принёс краски — и через пару минут голову агитатора вместо кепки покрыла густая шевелюра.

***

К сожалению, многие истории этого незаурядного человека забылись. Жалко! Записать их надо было тогда, когда они были рассказаны. А теперь что уж? Некому напомнить их. Да и последние годы это было невозможно — тяжёлая болезнь не позволила бы Леониду Пинчевскому это сделать.

Ушёл из жизни остроумный, весёлый и очень талантливый человек. Евреи прощаются словами: «Барух даян эмет!» — Благословен судья истинный! Хотя многих Он, наделив талантом, забирает к себе рановато.

Лев Шварцман

Читайте также:
«Его живопись была страстной и парадоксальной». Некролог Стефана Садовникова о художнике Леониде Пинчевском