«Его живопись была страстной и парадоксальной». Некролог Стефана Садовникова о художнике Леониде Пинчевском

28 ноября 2019-го, на 78-м году жизни покинул сей мир мой большой друг и соратник по искусству Леонид Абрамович Пинчевский — глубоко интеллектуальная личность, известный в мире художник, которого прекрасно знали не только в его родном городе Бельцы. Это печальное известие пришло из Нью-Йорка, где с 1982 года проживает семья живописца…

Официальная биография успеха

Имя Леонида Пинчевского ещё при жизни вписано в историю официальной советской и молдавской культуры. Он участвовал во множестве крупных выставок всесоюзного и международного значения. Был лауреатом премии комсомола Молдавии имени Бориса Главана. Его произведения находятся в Третьяковской галерее, в солидных частных коллекциях, в фондах и музеях Бельц и Кишинёва…

Леонид Пинчевский родился 5 сентября 1942 года на Урале, в маленьком городке Копейске. В 1947-м, после окончания Великой Отечественной войны, он появился в Бельцах — родном городе его родителей.

В 1962-м окончил Кишинёвское художественное училище имени И. Репина, а затем, по приглашению художника Зиновия Синицы, был принят в штат Бельцкого отделения Художественного фонда Союза художников Молдавской ССР. В 1968 году -— в 26-летнем возрасте! -— стал членом Союза художников СССР.

В 1982 году Пинчевские эмигрировали в США.

Вскоре в галереях Нью-Йорка прошли многочисленные персональные выставки лучших работ Леонида. Далее последовала экспозиция в Париже.

В 1992–1994 годах наш земляк стал лидером и сооснователем, совместно с художником Александром Шнуровым, концептуальной арт-партии «Правда».

Вместе с известным философом Михаилом Эпштейном в декабре 1999 года в Нью-Йорке Пинчевский организовал интеллектуальный проект «Лаборатория современной мысли».

С начала 2000-х Леонид длительное время вёл посвящённую художникам российской эмиграции рубрику «Моя галерея» в русско-англоязычной газете «Московские новости». Сотрудничал с нью-йоркской старейшей в мире газетой «Форвертс» на языке идиш. Опубликовал в американской русскоязычной антологии новейшей поэзии «У Голубой лагуны» свои воспоминания о друзьях-художниках, о жизни и творчестве в СССР.

Занимался иллюстрациями для книг современной американской детской литературы, дизайном интерьеров (в том числе, представьте, в доме самого Генри Киссинджера), с группой коллег работал над росписью популярнейших казино в Лас-Вегасе (Bellagio, The Venetian). Частью этого гигантского труда было воспроизведение фресок гениального Микеланджело.

От соцреализма и официоза к творчеству для души

Проживая в Бельцах и будучи членом Союза художников СССР, Пинчевский, естественно, был обязан писать картины для официальных выставок исключительно в духе соцреализма, и Леонид всегда с содроганием вспоминал, что нужно что-то создать для очередной республиканской выставки с типовым названием «Всегда начеку!».

Правда жизни состояла в том, что Пинчевскому в Бельцах и Молдавии более всего недоставало близких по духу художников, собеседников, личностей вообще, а потому он часто посещал Москву, и это, по признанию самого живописца, были «его университеты». По линии Союза художников СССР Леонид имел доступ в дома творчества, где знакомился и впоследствии дружил со многими видными художниками андеграунда и нонкомформистами — Ильёй Кабаковым, Виктором Пивоваровым, Владимиром Янкилевским, Эдуардом Штейнбергом, Леонидом Бажановым, Эриком Булатовым, Олегом Васильевым…

Лёня всегда возвращался с множеством рассказов о них, об увиденном и вроде бы никому не нужном, томящемся и трагически изолированном властями творчестве, осевшем в московских подвалах и на чердаках.

Рано познакомившись с яркими художниками на творческих базах и увидев их работы неформального содержания, Леонид впитал в себя всё разнообразие живописных направлений — от импрессионизма до авангарда, и начались его поиски собственного стиля. С тех пор творческая жизнь Пинчевского раскололась на две части — официальную советскую, для заработка, и внутреннюю — неофициальную, но для души.

Обратившись к своим корням, Пинчевский нашёл образы и символы, которые в дальнейшем легли в основу серий прочувствованных полотен «Лэхаим», «Не трогать — есть родные!», «Блаженный Иосиф», «Госпожа Маруся».

В удушающих условиях несвободы

Его живопись, построенная на широких мощных мазках, где один цвет перетекал в другой, была страстной, порою нервной, с парадоксальным содержанием. Автор не давал покоя ни себе, ни своим холстам.

И вместе с тем часто говорил мне, что устал жить на окраине неправедной империи.

Но более всего страдал он оттого, что в этом нашем маленьком городе, где все и всё на виду, творчески невозможно взлететь ввысь. Потому что свои глубоко выстраданные картины, написанные дома «в стол», Леонид не мог нигде и никогда выставить на обозрение публики…

Художники, приятели, которые его окружали, в основном не понимали духа таких работ. Многие говорили, что сия живопись очень напоминает стиль художника Марка Шагала, но на самом деле ничего общего с Шагалом не было. Общей являлась лишь тема судеб еврейства. А показывать подобные картины на официальном уровне — опасно и смерти подобно…

В ту эпоху всепобеждающего соцреализма Леониду, как и многим художникам, отвергавшим соцреализм, партийные чиновники от искусства никогда не прощали малопонятные им и невразумительные картины, что пытались выдать за «этюды», «подмалёвки», «эскизы». Подобными маскировочными терминами, на случай больших неприятностей, художники стремились как-то защититься, выйти из подневольного положения, потому что методы тотального контроля и подавления работали всепроникающе и круглосуточно: КГБ не дремал!..

Неформальный лидер бельцких художников

Леонид Пинчевский был неформальным лидером для молодых бельцких художников — Александра Лихмана, Бориса Комарова (Струсевича), Льва Гительмана, Леонида Балаклава и других. Лёня с большим интересом смотрел новые работы одарённых ребят, а те, всякий раз выслушивая его высказывания, понемногу росли в своем творчестве. Так Пинчевский как бы провоцировал молодёжь на искренний и целенаправленный поиск собственного, индивидуального пути в живописи.

Надо отметить ещё одно немаловажное обстоятельство, которое во многом изменило художественную жизнь в СССР. На фоне обострившихся отношений художников-нонкомформистов с властями после разгромной «бульдозерной выставки» известные московские мастера стали объединятся в группы: «Сретенский бульвар», «Лианозово», «Мухоморы», «Детский сад», «Африка» и другие.

И вот в один из моментов нашего неспешного, полусонного бельцкого бытия здесь тоже зародилось острое желание укрепиться группой, объединиться и обозначить себя каким-нибудь названием. Я предложил имя — «ЕСТЬ». Группа просуществовала вплоть до отъезда Пинчевского в Америку…

Новая живописная концепция в новых условиях

Я тесно дружил и творчески сотрудничал с Леонидом в течение долгих шестнадцати лет и даже проводил семью Пинчевских до приграничного Чопа (город в Закарпатской области Украины), за которым начиналась его вторая половина жизни, продлившаяся 37 лет. И это был период свободного творчества, о котором Лёня издавна втайне мечтал. 

Однако духовно наполненное искусство Пинчевского оставило равнодушной Америку — насквозь прагматичную и тотально коммерциализированную. И после нескольких персональных выставок картин, привезённых с собой из Союза, и долгих размышлений о том, каким необходимо быть художнику, чтобы стать востребованным в стране с совершенно иной ментальностью, — Леонид вынужденно пришёл к своей новой живописной концепции «Прагмо-арт». Исходя из неё, Пинчевский создал немало больших и огромных работ, в том числе росписи в роскошнейших казино в Лас Вегасе.

Вот как охарактеризовал новую концепцию философ Михаил Эпштейн: прагмо-арт — это искусство тонкой дозировки в производстве стилевых эссенций. Эссенция не должна жечь язык, она способна быть легко растворимой в коммерческом обороте, но при всём том чуть-чуть более пряной, душистой, пикантной, чем чисто коммерческие продукты. Перед нами всё тот же арт-бизнес, но только с концептуальной примесью. Именно наличие и утончённость такой примеси, её ненавязчивость определяют вкус прагмо-художника.

Безусловно одно: яркость и колорит интеллектуальной личности, какой смолоду являлся Леонид Пинчевский, позволили ему не только войти в историю развития советского и молдавского художественного творчества, но и занять вполне определённое место в иерархии русскоговорящих живописцев конкурентно жёсткого американского сегмента мирового изобразительного искусства.

Стэф (Стефан) Садовников,
член Союзов художников России и Республики Молдовы,
член Союза кинематографистов (конфедерации) России и стран СНГ,
член Союза журналистов Российской Федерации,
член Союза русских писателей Молдавии им. А. С. Пушкина