«Мы остались в одиночестве со своей бедой»: женщина с инвалидностью о том, с чем ей приходится бороться

Международный день людей с ограниченными возможностями отмечается 3 декабря. Дата учреждена ООН в 1992 году для привлечения внимания общества к проблемам этой категории людей, на защиту их прав и достоинства, и направлена на их интеграцию в социальную, политическую, экономическую и культурную жизнь. О том, с какими проблемами приходится сталкиваться людям с ограничением возможностей, мы поговорили с жительницей Единец Еленой Дмитриевной Лисицыной. Женщина рассказала, как заболела, как они с супругом оказались без поддержки семьи и государства и почему их страшат предстоящие морозы.

«Я раньше была здоровой, проворной и бойкой»

– Увы, здоровье — это дар, который в любой момент жизни можно утратить, а инвалидность может случиться с каждым. Авария, болезнь, несчастный случай — и человек перекочевывает из одной группы — здоровых и успешных в другую – немощных и бесполезных.

Я раньше была здоровой, проворной и бойкой. Мы с мужем много работали, строили дом, мечтали о счастливой старости в кругу семьи. Беда подкралась тихо, на цыпочках. 

Сахарный диабет 2 типа — очень коварное заболевание. Длительное время я даже не подозревала о том, что в организме появился и почти бессимптомно протекал столь серьезный недуг. Переодические головные боли, вялость и аппатия, плохой сон, сухость во рту и жажда, частое посещение уборной — особенного дискомфорта я не испытывала, а свое состояние списывала на возраст и усталость из-за ежедневных дел и жизненных проблем. Это теперь я знаю, что чем сильнее выражены эти симптомы, тем больше глюкозы в крови, а значит, надо срочно принимать медикаменты. Распознали диабет у меня поздно, налицо уже были множественные осложнения болезни, при которых начали страдать глаза, сердце, сосуды, почки, ноги.

Моя история болезни не закончена, но большая ее часть уже прописана в медицинской карточке. Около 15 лет назад я получила 2 группу инвалидности как диабетик. Так как болезнь я, по незнанию, запустила, недуг развивался стремительно, наращивая обороты, и проявил себя в очень острой форме.

Со времени обнаружения диабета и до сегодняшнего дня у меня было несколько операций: сначала по причине диабета началось нагноение и инфицирование вросшего на правой ноге ногтя большого пальца, в результате чего палец ампутировали. Затем, через год примерно, стопу. Еще через несколько лет мне ампутировали ногу в области колена. А 1 августа 2019 года, по причине влажной гангрены, развившейся на фоне сахарного диабета, отняли правое бедро. На другой, левой ноге у меня ампутирована пятка. Три года назад меня перевели в 1 группу.

«Случилась новая беда»

— После операции на бедре какое-то время я надеялась, что все наладится, и я смогу ходить, подобрав и купив протез. Рассчитывала на помощь и поддержку сына, который давно уехал жить в Россию, где обзавелся жильем, создал семью, растил детей. Но случилась новая беда — сын в России умер. Сгорел заживо в пожаре. Ему на момент смерти было 49 лет. 

Случилось это через 6 недель после операции, когда мне ампутировали правую ногу. У меня на тот момент еще совсем ничего не получалось, не было инвалидной коляски, наработанных навыков и даже понимания, как дальше жить.

Внуки и невестка после смерти сына от нас отвернулись. К большому сожалению, оказалось, что родственники приветствуются здоровые и веселые, сильные и успешные, а больные и калеки не нужны.

«Остались в одиночестве»

— Мы с мужем женились по большой любви. Когда между людьми есть настоящая любовь, ничего не имеет значения. Феофан — русский, из семьи старообрядцев, я — молдаванка. В свое время мы пошли против воли наших родителей, которые отказывались принимать в семью иноверцев. У старообрядцев 50 лет назад с этим было очень строго, да и у нас, молдаван, не принято было переходить в другую церковь и там принимать чужое крещение. Мы с Феофаном достойно прошли через все преграды, перешагнув через все законы веры: и старой, и новой. Но родные в нашем решении создать семью с человеком из другой церкви ни одного из нас не поддержали, и вышло так, что мы от своих семей отдалились. Зажили хорошо и счастливо, в любви и уважении, и по сей день так живем. Но кто есть у нас, кто остался после смерти единственного сына, кроме друг друга? Да никого. 

Так мы со своей бедой остались в одиночестве, разве что с одним только потенциальным защитником и помощником — государством. Проблемы людей, живущих с инвалидностью в нашей социально неустроенной, нищей стране умалчиваются. У нас и здоровых-то не ценят, каждый выживает, как может, а какую, скажите на милость, ценность может иметь человек, коэффициент полезного действия которого ниже нуля, ибо он не только не приносит доход обществу, а еще и надеется на дотации, помощь и поддержку государства?

«Без лекарств больше недели не проживу»

— К большому сожалению, в нашей стране каждый из нас имеет не ценность, а цену. Цена моей жизни, и таких, как я, ничтожна.  В этом я убедилась на личном опыте.

Например, в прошлом, 2021 году, я, написав заявление и указав, что мне не хватает денег на покупку лекарств, получила единовременное пособие на приобретение медикаментов в размере 3000 леев. Целый год мы собирали и отдавали в соцслужбу (Управление социального обеспечения и защиты семьи Единец — "СП") чеки из аптек, чтобы подтвердить, что потрачены эти деньги именно на лекарства. В этом году я вновь написала заявление на получение пособия, но получила отказ. Я позвонила в службу, и мне пояснили, что в пособии мне отказано в виду того, что пенсия, которую я получаю, высокая, и составляет 3150 леев, а пособие у нас выдается людям, у которых размер пенсии не превышает 2999 леев. Далее примечание: в случае, если произойдут в моих семейных обстоятельствах какие-либо изменения... Я все читаю этот документ, и думаю: новая нога не вырастет, даст бог, пенсию мне не урежут, что же еще должно плохого произойти, чтобы мне назначили пособие?

Хочу пояснить: мне, как больной диабетом, необходимо ежедневно принимать огромное количество медикаментов, где особое значение имеют препараты для разжижения крови. Без них я больше одной недели не проживу, а смерть без этих лекарств будет мучительной, долгой и страшной. Те лекарства, которыми пользуются большинство людей, мне категорически не подходят, у меня к ним индивидуальная непереносимость. 

Врачи нашли препараты, которые мне помогают, но эти медикаменты не входят в число компенсированных в Молдове: Plavix (цена 183, 95 леев за 28 капсул) и Duspatalin (52 лея 15 таблеток). Получается, что мне нужно на месяц только за эти два вида таблеток потратить около 300 леев, но ведь помимо них, я принимаю много других препаратов, одни из которых получаю бесплатно, другие надо, покупая, оплачивать: что частично, а что полностью…

«На отопление теперь нужны большие деньги»

– Мы бы справились, если бы цены на свет, газ, еду, медикаменты еженедельно не повышались. У меня пенсия 4500 леев, у Елены 3150, — заступился за супругу муж Феофан Диевич. — Мы всю жизнь трудились, всю жизнь работали. Работали много и тяжело. Одно время оба работали на нашем Единецком заводе деревообрабатывающих станков, я токарем (шестой разряд, стаж работы 52 года), Елена 24,5 года проработала на вредном производстве прессовщицей пластмассовых изделий, её здоровье постоянно подвергалось воздействию целого комплекса вредных факторов производственной среды, и я не исключаю, что свою болезнь она, частично, и «заработала» там, на заводе.

Нам без пособия будет очень тяжко, придется больше экономить, а мы не понимаем, где еще возможно урезать расходы. Особенно сложно жить стало с приходом холодов. На отопление теперь нужны большие деньги. Мы стараемся экономить газ и свет, но получается плохо. Отопление у нас на газе. Была старая печка на дровах, но завалило дымоход, мы едва не угорели. Теперь приходится отапливать дом, используя природный газ. 

Я мужчина и не прикован к одному месту, мне не настолько холодно, как Елене в инвалидной коляске, — поясняет Феофан Диевич, — Из-за малоподвижности, Елена часто зябнет, и просит хоть ненадолго включить отопление. Я обратил внимание, что она долго терпит, и жалуется на холод, когда отметка на термометре падает ниже 13 градусов, а отапливаем мы дом до тех пор, пока показатель температуры воздуха не достигнет 17 градусов, так что, неженками нас не назовешь. Включаем отопление всего на пару часов в сутки. В виду того, что морозов пока нет, ежедневно у нас уходит 3-4 куба газа. Как дальше будет, назначат ли нам компенсацию, какой она будет, сможем ли перезимовать, пока не понятно.

Раньше Елена парилась в бане, но теперь ей приходится мыться в тазу, в ванной, на табуретке.

«Пусть каждого минует горькая чаша сия»

– В заключение я хочу сказать о том, что подавляющее большинство колясочников не покидают границ собственного дома, так как нет для этого подходящих условий, — сетует Елена.— О нас мало кто помнит, нас никто не навещает, нас мало чем поддерживают и почти не помогают. С тех пор, что я живу с инвалидностью, я только по телевизору слышу о том, что в День людей с ограниченными возможностями для таких как я организовываются встречи, мероприятия, что-то выделяется государством и выдается помощь. Имея столь горький опыт, всем людям я искренне желаю крепкого здоровья, и пусть каждого минует горькая чаша сия.

Наталья Тайшина

Фото автора

Читайте также:

«Пережить бы зиму»: нерадостные истории трёх старушек с севера Молдовы