На моём письменном столе горит свеча. Поминальная. По человеку, без которого наш родной город станет уже другим. Долгие годы он был его доброй творческой приметой. И вот весть о его смерти облетела бельчан. Это значит, облетела весь мир.Ушёл из жизни Михаил Анатольевич Бланк. Он принадлежал к тому поколению, которое росло после войны, — в марте 2015-го ему исполнилось бы 70 лет. И как любой нормальный человек он, очевидно, не мог не задумываться о юбилее, о необходимости подведения основных жизненных итогов. Я бы обязательно написал восторженную статью о нём, о его безмерном таланте — и я о ней уже тоже подумывал. Но вот приходится писать о том же, но в совершенно другой, трагической тональности. На его 50-летии, которое он отмечал в Доме детского творчества, я поделился воспоминаниями детства: мы жили недалеко друг от друга, и его частый путь в музыкальную школу пролегал мимо нашего двора, где мы вечно играли, а он, бедняга, завистливо глядя на нас, тащился с тяжеленным аккордеоном на исполнение своих унылых гамм. Но он был упорным и целеустремлённым мальчиком — будучи ещё школьником, он в Доме пионеров уже виртуозно аккомпанировал хору. И проработал в этом детском учреждении едва ли не всю жизнь. Вообще, городскую музыкальную культуру нового времени без Михаила Бланка представить себе невозможно. В 19 лет он создал в пединституте один из первых в городе музыкальных ансамблей электроинструментов с академическим названием «Гаудеамус». Академической стала его судьба — за 25 лет ансамбль стал в городе очень заметным коллективом. Хотя почему «в городе»? — масса зрителей наслаждалась нетривиальными аранжировками и прекрасным звучанием ансамбля далеко за пределами Бельц. У Михаила Бланка была удивительная способность открывать музыкальные таланты и помогать им раскрыться. Не стану называть имён, но многие инструменталисты и вокалисты должны быть (и были) ему благодарны. В те годы мне приходилось время от времени сотрудничать с Михаилом Анатольевичем в организации институтских и городских вечеров, концертов. С ним было легко и приятно работать — я навсегда сохранил тёплые чувства к человеку, который хорошо чувствовал сцену и с лёту понимал замысел драматурга, режиссёра… Он и сам не раз давал дельные предложения, способствующие успеху сценического действа… На протяжении 13 лет он за фортепиано сопровождал КВНы, которые мне доводилось вести, и его широта познаний в жанре песни, как и тапёрская способность к музыкальному экспромту, создавали в зале и на сцене неповторимую атмосферу. Не стоит забывать, что Михаил Бланк руководил также одним из лучших в городе так называемых свадебных коллективов. В жаргоне музыкантов понятие «музыкальное обслуживание свадебного вечера» называлось хлёстким словом «халтура». В том значении, что она являлась дополнительным заработком. Но, как ни крути, негативный оттенок этого слова присутствовал. Ансамблю Михаила Бланка он никак не соответствовал — его отличали высокий профессионализм, творческий подход и безупречная музыкальная культура. Сколько пар соединили свои судьбы под великолепную музыку группы Михаила Бланка?! Сколько людей проводили досуг под его танцевальные мелодии?! Он делал всё, чтобы такие вечера становились настоящим праздником и надолго запоминались виновникам торжества и их гостям. Уже после моего отъезда я узнал, что Михаил стал работать заведующим музыкальной частью в городском театре. Здесь его талант заиграл совершенно новыми красками: он стал писать для спектаклей удивительно точную и приятную музыку. Приезжая в Бельцы, я обязательно бывал в его гостеприимном доме, слушал его песни и не понимал, почему они неизвестны широкой публике? Каждое его музыкальное произведение, будь то тема спектакля или песня из него, являлось маленьким шедевром. А может быть, и большим — ведь наше восприятие слишком субъективно, и часто мы боимся называть вещи своими именами. Сейчас я попробую это сделать. Одна из самых распространённых болезней цивилизации безвременно унесла от нас человека, который в иное время или в ином месте был бы по-настоящему признан, известен и богат. Чтобы согласиться с этим, достаточно послушать его песни, его мелодии, оглянуться на его жизнь. Увы, тихого человека с негромкой музыкой «не замечали», орденов не вешали, чеков не выписывали. А сам он был слишком скромен и деликатен, чтобы что-то требовать, чего-то добиваться, что-то доказывать. Поэтому сейчас надо всё сделать, чтобы его музыка не умерла вместе с ним. Чтобы она не осталась только в сердцах друзей и ценителей его творчества. Это задача, в первую очередь, городского Управления культуры. Безусловно, возникнут разные предложения по увековечиванию его памяти в городе, который он в эпоху массового выезда всё-таки не покинул. Теперь очередь города не изменить ему. Он остался с Бельцами, теперь с ними должна остаться его музыка. Я слушаю её и замечаю еврейские интонации в его русском и молдавском мелосе. Его творчество принадлежит трём народам, и оно должно их объединять. Я пишу эти строки под его мелодии, и меня пронизывает чувство радости и боли. Радости от встречи с большим талантом и прекрасным человеком, а боль… боль, она всегда присутствует, когда навсегда уходит близкий по духу человек. И эта боль никогда уже не отпустит, потому что всем, кто знал Михаила, всем, кто слышал его музыку, будет его всегда не хватать. Я планировал предложить ему несколько текстов для песен — не успел. Да, честно говоря, и не спешил — даже на подходе к 70-летней черте человек полагает, что впереди у него много времени. А оно, как видите, кончается внезапно. Я счастлив, что Михаил написал музыку на мои вирши, вымученные к 20-летию «СП», — это лучший подарок, который он смог сделать. К несчастью, посмертный подарок. Догорает поминальная свеча на моём столе. В который раз звучит подходящая под настроение его песня «Осень». И звучит в ней его голос. Давайте утрём слёзы, друзья. Он, слава Богу, был с нами. И будет ему наша долгая память. А о вечной пусть позаботятся городские власти.Лев ШВАРЦМАН