Бельчанин Дмитрий Заришняк уже третий год пытается заставить соседа вывезти остатки сгоревшего сарая. Но сосед Александр Райчук считает, что хранит не мусор, а улики. Разрешить спор бессильны даже инстанции.«Мусор соседа мешает мне жить»Соседи проживают по ул. Штефана чел Маре, 96 и 96а. Три года назад рядом с домами сгорели несколько сараев. Они находились на территории, которую жители брали у примарии в аренду. Остатки своей сгоревшей постройки семья Заришняк убрала и вывезла, а остатки сгоревших построек Александра Райчука до сих пор примыкают к дому соседей. «Мы с женой пытались облагородить двор, посадили цветы, но вонь и грязь сгубили наши труды. Вокруг кучи мусора, в которых заводятся мыши и крысы. Сосед и сам его не вывозит, и нам не даёт это сделать. Угрожает, что подаст в суд. Я не знаю, как с ним бороться. Обращался в примарию, санэпидемстанцию, экологическую инспекцию, полицию, спецавтохозяйство. Двор в полной антисанитарии, а там гуляет мой ребёнок. После моих обращений в инстанции на него наложили несколько штрафов. На этом дело и закончилось. Получается, что я не могу заставить соседа вывезти мусор — он напишет на меня заявление в полицию, но и сам он свой мусор вывозить не хочет, а аренды его не лишают. Как с этим бороться?», — задаётся вопросом Дмитрий.Примария дважды штрафовала нарушителяДмитрий предоставил ответы из примарии, куда он обращался по поводу двора. В них значится следующее: «Примария муниципия рассмотрела ваше обращение касательно вывоза мусора госп. Райчука А., образовавшегося после пожара на его строении, и сообщает следующее. Административная комиссия при примарии мун. Бельцы 27 апреля 2011 года оштрафовала госп. Райчука А. вторично на 20 условных единиц за антисанитарное содержание общего двора, в котором он и вы проживаете. На ваше обращение по вопросу расторжения договора аренды с госп. Райчуком А. сообщаем, что на основании решения суда за госп. Райчуком А. было признано право собственности гаража, указанного в вашем обращении. Учитывая вышеизложенное, а также тот факт, что веские основания для расторжения данного договора отсутствуют, удовлетворить ваше обращение не представляется возможным». Ниже — подпись Октавиана Маху, исполняющего обязанности примара на тот момент. «Улики буду хранить, сколько потребуется»Александр Райчук, вторая сторона конфликта, заявляет: то, что другие считают мусором, для него является уликами. Он признаёт, что к нему по поводу сгоревшего сарая обращались несколько инстанций, однако он намерен их предписания опротестовывать в суде. «Есть два решения административной комиссии примарии. На меня наложили штраф и потребовали убрать остатки пожара. Я опротестовал их в суде. Бельцкий суд признал письма незаконными. Я доказал, что остатки пожара являются не мусором, а вещественными доказательствами, которые я обязан хранить до окончания следственных и судебных действий. В этом мне препятствуют. После пожара я обратился в экспертное бюро, которые относится к Торгово-промышленной палате (ТПП). Они должны были провести экспертизу и выдать мне результаты. Результатов я так и не получил. Поэтому я обратился с претензией в Агентство по защите прав потребителей (АЗПП). Там тоже мне не помогли. Считаю, что имела место фальсификация документов, подлог. Поэтому я подал гражданский иск против ТПП и АЗПП.Второй иск, связанный с пожаром, — против примарии и Управления чрезвычайных ситуаций — находится уже три года в Апелляционной палате Бельц. Я считаю их виновными в непредотвращении и запоздавшем тушении пожара. Но и в ходе этого судебного процесса ещё не произведены заявленные экспертизы.Пожар случился 21 июня 2009 года. Мы с соседями активно тушили пожар, несколько раз вызывали пожарную машину. Она, несмотря на то что мы находимся в центре города, приехала через 45 минут, когда тушить уже было нечего. За это я подал иск к УЧС.Источник пожара находился в строении, принадлежащем примарии. Примария виновата в том, что источник пожара находился в её строении. Кроме того, за некоторое время до пожара я обращался в примарию с прошением переоборудовать моё строение из временного в капитальное, чтобы повысить его пожаропрочность. В прошении мне незаконно отказали. По этим причинам я подал в суд на примарию.Считаю, что мне был причинён ущерб на 2 миллиона леев, но эти деньги никто платить мне не хочет. Примария и УЧС затягивают рассмотрение дела, поэтому я не могу убрать территорию.Ситуация с землёй спорная. По одним документам земля принадлежит всем жильцам расположенных рядом домов, по другим — примарии. Что касается требований соседей, то они должны подтвердить, что мыши и крысы там завелись из-за меня. До сих пор нет ни одной бумаги, подтверждающей, что на моей территории нарушены санитарные условия. Это голые утверждения.Я буду хранить улики, даже если я нарушаю чьи-то права. Если мои соседи считают, что их права нарушены, они могут подать на меня в суд. Пусть сосед в суде отстаивает своё право. Имейте в виду, что "СП" тоже может стать участником судебного процесса, если некорректно подойдёт к освещению этой ситуации», — бросил напоследок Александр.Ситуацию решит только судЮрист Елена Кулик видит решение подобной ситуации только в обращении в суд: «Если решение суда не удовлетворяет заявителя, он может обратиться за его обжалованием в Апелляционную палату».Юрист считает, что с точки зрения закона действия Александра Райчука по сохранению улик не имеют смысла. Так как, согласно Гражданскому процессуальному кодексу Республики Молдова, «предметы, которые не могут быть доставлены в суд, исследуются по месту их нахождения или по другому месту, указанному судебной инстанцией, и подробно описываются в составленном на месте протоколе. Протокол приобщается к делу. Исследование на месте осуществляется с привлечением участников процесса, а в необходимых случаях — в присутствии свидетелей, специалистов и экспертов. То есть хранить остатки сгоревшей постройки не нужно. Достаточно было письменно зафиксировать их осмотр и экспертизу», — заключает Елена Кулик.Марина МОРОЗОВА