Фото .allmoldova.com

Главными информационными поводами в республике за последнее время стали выборы премьера, обесценивание лея и кризис в банковском секторе. Вячеслав Ионицэ, экс-председатель парламентской комиссии по экономике, бюджету и финансам, на встрече с журналистами поделился своей точкой зрения на эти события. Allmoldova публикует избранные цитаты.

О Юрие Лянкэ, которого не избрали премьером

В политике, как в футболе: есть красивые приемы и финты. Когда их используют, интересно следить за политической игрой. Я недавно говорил друзьям: «В каждой стране — свои забавы, но там, где есть сильный футбол, следят за матчами. В Молдове нет сильного футбола, поэтому мы следим за происходящим в парламенте». Один из наших политиков использует политический финт: он разыгрывает бурное продвижение какого-то политического проекта или идеи и одновременно через других людей его «убивает». Потом подходит к «жертве», сочувственно хлопает по плечу, поправляет ей галстук, обещает, мол, в следующий раз все обязательно получится. Разыгрывает целый спектакль. Есть три этапа взросления политиков. Первый – новички. Они  недоумевают: вроде бы, все шло хорошо, а заканчивается провалом. Они так и «умирают» как политики, не понимая, что происходит. Некоторые все-таки догадываются, что это всего лишь игра. Честно, она иногда проходит интересно. Господин Лянкэ и я тоже некоторое время удивлялись: «Ух, ты. Круто!». Потом интерес проходит. В конце понимаешь, что это просто «кидалово». Если бы у политика, использующего такой прием, был бы целый арсенал финтов, это, может, было бы увлекательно, но так как он из раза в раз использует один и тот же трюк и исполняет его одинаково, становится тошно. Думаю, Лянкэ давно повзрослел и достиг третьего этапа. Предполагаю, что ему даже не было обидно. Честно, я стопроцентно знал, что Юрие Лянкэ не будет избран премьером, но, признаюсь, накануне у меня возникли сомнения. В итоге, все случилось так, как и предполагал. Думаю, эти события для Юрие Лянкэ — второе рождение, у него открылось второе дыхание, как у бегуна, который, казалось бы, выдохся.

О падении курса лея

Курс евро и доллара — это всего лишь симптом. Это не болезнь, а ее результат. Может ли Нацбанк удержать курс? Может, но не хочет. Это как температура, которую можно понизить, но это не остановит смерть. Нынешние события напоминают кризис 1998 года, но есть небольшое отличие. Тогда кризис возник из-за нехватки предложения валюты. В августе того же года в России произошел дефолт, Молдова была очень связана с российской экономикой. Экономические агенты не получили денег, и в республике возник дефицит предложения. В Молдову российский кризис докатился с полугодовым опозданием и держался чуть больше года. В нашей стране произошел реальный кризис, спровоцированный внешним фактором. Когда говорят, что нынешние события — результат внешних факторов, я предлагаю взглянуть на цифры: наши гастарбайтеры как отправляли деньги из-за рубежа, так и отправляют. Может быть, на 100 миллионов долларов меньше, но это не так существенно. Комиссия парламента по экономике, бюджету и финансам чувствовала, что творится что-то неладное. В 2014 году она не меньше двадцати раз запрашивала данные у Нацбанка. В итоге, произошли сегодняшние события. Да, они возникли отчасти и из-за внешнего фактора, влияние которого может составлять не более 10%. В остальном же — это местный рукотворный кризис. Создали его наши правители. Из страны вывели деньги. Об этом свидетельствует статистика. До этих событий я тоже пытался разобраться и вот что выяснил: в первую очередь, я обратил внимание на межбанковское кредитование. Если раньше у нас банки кредитовали себя на три миллиарда леев, то в один прекрасный момент этот показатель вырос до 13,5 миллиардов (10,8 млрд. на ноябрь 2014 года, по данным Нацбанка — прим. allmoldova), из которых 11 миллиардов приходились только на один банк. В сентябре 2014 года я обращался в СМИ с заявлениями о том, что из Banca de Economii с помощью оффшорных фирм, используя фиктивные кредиты, вывели 500 миллионов леев. Тогда мы были в ужасе! А сейчас понимаем, что 500 миллионов — мелочь. В итоге: из страны вывели валюту, а денежная масса, 43 миллиарда леев, осталась прежней. Если раньше зарубежные вложения молдавских банков составляли 400 миллионов долларов, то сейчас они «увеличились» еще на один миллиард. Граждан обокрали на два доллара на каждые сто леев, которые находятся у них на руках.

О наказании чиновников в падении лея

Когда-то в Молдове был банк «Гинея». За четыре месяца до его банкротства туда отправили на проверку одного чиновника. Он отчитался, что все отлично. Банк «умер», десятки тысяч людей вышли на улицы, а чиновнику говорят: «Еще раз такое повторится, будешь наказан». Это не шутки. До тех пор, пока чиновник знает, что ему в подобном случае грозит лишь выговор, есть риск для всей страны.

О Леониде Талмаче

С Леонидом Талмачом (экс-губернатор Нацбанка — прим. allmoldova) поступили почти также, как с Виктором Геращенко (экс-глава ЦБ России — прим. allmoldova). Получилось некрасиво. Мы (власти, пришедшие в 2009 году — прим. allmoldova) не поблагодарили его за двадцатилетнюю работу. Я искренне прошу прощения. Стыдно.

О Нацбанке

Это такой орган государства, который нужно дергать аккуратно и очень редко, только когда вина доказана на 10000%.

О курсе валют и вине Нацбанка

У курса валюты, как и у инфляции, коварная суть. Вначале деньги обесцениваются, потому что кто-то из властей выводит валюту за рубеж, потом начинается другой процесс: в него вовлекают людей, у которых начинается паника. Я знаю, что сейчас все готовы прибить губернатора Нацбанка к стенке. Но давайте думать логично. Представьте, вы глава Центробанка. Произошло ЧП, кто виноват сейчас не столь важно. Что вы будете делать? Можно дать лею упасть, и я боюсь представить, чем это закончится, или можно пытаться контролировать этот процесс. Сегодня Нацбанк принял два правильных решения: не поддерживает искусственно лей, так как это может вызвать неконтролируемые эффекты, и не пускает процесс на самотек, чтобы не вовлечь в него много людей.

О росте цен в 2015 году

По моим ощущениям, обесценивание лея на один процент приводит к инфляции, примерно, на 0,5%, а через 2 месяца к росту цен. В этом году уровень инфляции составит не меньше 20–22%.

О противостоянии с Филатом

Часто спрашивают, почему я всегда вступался за Влада Филата. Объясню: мой дядя был политзаключенным, просидел четыре года, другой дядя тоже отсидел шесть лет. Без поддержки моя семья не выдержала бы. Я с детства привык стоять за своих, поэтому в парламенте вставал на защиту. Если кто-то был виноват, мы разбирались между собой. Филат знал об этом и никогда не указывал мне, что говорить. Недопонимание между нами возникло в декабре 2013 года. Именно тогда появилось два решения Парламента, которыми должна была заняться парламентская комиссия. Они касались Banca de Economii. Тогда даже не отдавал себе отчета, чем это может закончиться. Формально по процедуре мы отправили запросы в несколько инстанций. Когда я начал получать информацию, стал замечать «странности», но не мог понять их причину. Чтобы не поднимать шум и не привлекать внимание, решил действовать очень осторожно. Кажется, в марте 2014 года Филат понял, что не сможет контролировать мои действия. Тогда я еще ничего не понимал, но начинал замечать его связь с банком. Было сложно это представить.  Тогда я еще входил в Национальный комитет по финансовой стабильности (НКФС), где он был председателем. В августе — сентябре у меня уже были на руках документы, в которых четко виден след Филата в сделке с Banca de Economii. Настало время принимать жесткое решение. На семейном совете я решил выйти с публичными заявлениями.

О власти в Молдове

В Молдове только формируются реальные институты власти, правила и политическая элита. Давайте признаемся, что у нас нет политической культуры. Вспоминаю 2009 год и то, как власть и оппозиция смотрели друг на друга. Нельзя так. Сегодня ты у власти, а завтра — в оппозиции. В некоторых случаях нужно работать сообща. Например, у оппозиции нет представителей в органах контроля власти, а это неправильно.

О выдержке

В 1988 году я купил дерево мандарина, выращивал его восемь лет. И оно дало урожай: три мандаринки. Моя преподавательница попросила это дерево. Было жаль, но я отдал. Через три месяца она спрашивает, мол, прошло три месяца, а оно не цветет. Я ответил: «Я восемь лет его выращивал, пока получил плоды, а вы хотите, чтобы дерево через три месяца зацвело». Занимаясь своим хобби, выращиванием растений,  я выработал ценное качество — выдержка и терпение. Я готов ждать.

О реликвиях

У меня есть две книги, которыми очень дорожу — это Библия и Новый Завет. Библию нелегально, еще в коммунистические времена, купил отец. Она была на румынском языке, и за нее он отдал 80 рублей. Когда увидите мой Новый завет, сразу не поймете, в чем его ценность. Еще в советское время шесть верующих попыталась напечатать в Молдавии Новый завет на кириллице. В 1984 году их арестовали и дали по шесть лет тюрьмы, а весь тираж уничтожили. Кстати, среди задержанных верующих лишь один был молдаванином. Остальные – выходцы из других союзных республик и ни слова не понимали по-молдавски. Потом другой группе верующих все-таки удалось напечатать Евангелие. Я храню эту книгу до сих пор.

О монетах

Я собираю древние монеты со всего мира, так или иначе связанные с нашим краем. Одна из них —  римская монета «фоллис галериус» 311 года. Император Галерий (Valerius Maximianus, G. Galerius), изображенный на ней, был дакийцем. Он так любил свою родину, что хотел изменить название Римской империи на Дакскую. Но не это главное. Он был гонителем христиан, но перед смертью в 311 году издал первый эдикт в защиту христиан, разрешил им собрания, но с одним условием — они должны молиться за императора и государство. Андрей Гилан