На первом в нашей стране шоу «Moldova are talent» второе место заняла образцовая студия современного и спортивно-бального танца «Maximum» из Бельц (Центр культуры и молодёжи). «СП» попросила руководителей коллектива Юлиану и Максима Кириченко рассказать обо всём, что осталось за кадром телепроекта.— Кому пришла идея участвовать в шоу «Moldova are talent»?Юлиана: — Первоначально эта идея появилась у детей, то есть у самих танцоров. Они пришли на очередную репетицию и сказали, что узнали о новом телеконкурсе, в котором может принять участие каждый желающий. Потом идеей участвовать в шоу загорелись родители танцоров. Первоначально мы с Максимом отнеслись к этой затее скептически. Я всегда говорила ребятам: вот если бы вы ели гвозди или делали что-то необычное, то с этим номером можно идти на конкурс. А так... Мы, коллектив «Maximum», за годы существования привыкли к тому, что если начали что-то делать, то идём до конца, до достижения какого-то результата, то есть делаем всё по максимуму (смеётся). Здесь же пройти отбор предстояло в мае, а результат — прошли мы или нет — узнать лишь в августе.Максим: — Понимаете, не зря же конкурс называется «Moldova are talent» («В Молдове есть таланты»). Ну в чём наш талант? В том, что мы занимаемся танцами? Так не одни мы такие. В принципе, мы не понимали, как мы, танцоры, будем соревноваться с гимнастами или, к примеру, с певцами или йогами, да ещё и с сотнями участников со всей Молдовы.— А как отбирали номер для участия в этом конкурсе? Ведь в студии занимается много групп разного возраста и танцевальных направлений.Ю.: — Специально для шоу «Moldova are talent» мы ничего не готовили. Танец, с которым мы пришли на отборочный этап, был подготовлен для фестиваля в Подольске. В начале апреля наш коллектив ездил на Международный фестиваль детского творчества «Юные таланты собирают друзей-2013». Это была дружеская встреча городов-побратимов. По требованию организаторов необходимо было представить танцевальный номер, связанный с Республикой Молдовой, с её национальным колоритом. Стилизованную молдавскую хору мы готовили именно для этого мероприятия.— Расскажите об отборочном туре, который проходил в Бельцах. Ю.: — Бельцкий отборочный тур на шоу был вторым по счёту. Первый отбор участников состоялся в Ниспоренах. Когда мы пришли подавать заявку, нас зарегистрировали под номером 2113. Участников было очень много. Прослушивание началось в 9 утра. Придя к этому времени в театр им. В. Александри, мы даже не смогли войти в здание — так много там было артистов. Мы развернулись и пошли гулять по городу. Ближе к обеду — в театре вновь негде яблоку упасть, мы опять ушли. И лишь часам к шести вечера танцоры «Maximum» смогли попасть в холл, чтобы переодеться и немного подготовиться к просмотру. Причём организаторы объявили, что кастинг закончится в 19.00. Насколько я помню, наш номер был предпоследним в списке участников.— Верили, что сможете пройти отборочный этап?М.: — Показав себя в отборочном туре, мы и думать забыли о конкурсе, потому что у нас продолжалась бурная танцевальная жизнь с участием в многочисленных фестивалях, конкурсах и концертах. Но, скажу честно, у нас не было больших сомнений в том, что мы пройдём отбор, так как после выступления члены жюри сказали: «Ваш номер — то, что нам надо. Это то, что мы хотели бы увидеть в нашем шоу. Рассчитывайте на прохождение в следующий тур. Мы вам позвоним».Ю.: — Действительно, у нас не было времени думать о результатах отбора на «Moldova are talent». Летом мы участвовали в фестивале в Коблево, ездили на соревнование в Болгарию. И после нашего возвращения из Болгарии в конце августа ребята, которые оставались дома, обрадовали нас новостью, что им звонили и пригласили нас на программу. А уже в первых числах сентября мне позвонили организаторы и подтвердили, что мы действительно приглашены для участия в телешоу. С этого момента начались бесконечные поездки в Кишинёв на съёмки, на утверждение номеров и костюмов.— Кто придумывал новые номера и костюмы для дальнейших этапов конкурса?Ю.: — Интрига с прохождением «Maximum» в полуфинал, где должны были встретиться всего лишь 24 участника из четырёх сотен, сохранялась до последнего. Однажды позвонили организаторы конкурса и спросили: «Вы готовитесь к полуфиналу? Отрабатываете новый номер? Мы хотим приехать и посмотреть, как живёт ''Maximum'' после участия в шоу». Я ответила утвердительно. И мы с ребятами действительно собирались на репетициях и обдумывали новые идеи для нового танца, отрабатывали какие-то новые элементы, строили планы, но особо не рассчитывали на дальнейшее участие в шоу... На мой вопрос, прошли мы в полуфинал или нет, организаторы ничего толком мне и не ответили, сказали, что приедут, тогда мы всё узнаем. А когда сообщили, что мы попали в полуфинал и нам на подготовку нового номера отведено всего две недели, из которых одну неделю мы должны были постоянно ездить в столицу и репетировать на сцене, то тут началось... Мы организовали родительское собрание, где главными были вопросы: что делать и как быть, где брать костюмы? Решили не сдаваться, решили, что справимся. Танцоры и мы, тренеры, буквально жили всю неделю в репетиционном зале, родители носили нам еду и чай. Каждый из участников предлагал свои идеи по номеру, что можно сделать, а что нет, что будет смотреться хорошо, а что нет. У нашего коллектива есть швея, которая шьёт нам сценические костюмы по нашим эскизам и желаниям. Из-за того, что у нас было мало времени на подготовку, мы подключили к процессу создания костюмов ещё одну мастерицу. Идеи для костюмов предлагали все, и выбирались наиболее подходящие. — С какими трудностями сталкивались во время подготовки к выступлению?Ю.: — Трудностей было много: нам катастрофически не хватало времени и сил на подготовку, все работали на экстремальных возможностях, ребята, много лет занимающиеся бальными танцами, сейчас должны были танцевать в другом стиле, в другой одежде: вместо строгих костюмов — джинсы и всё в этом роде... Для наших костюмов в Бельцах невозможно было найти необходимую фурнитуру, поэтому швеям всё это приходилось везти из Одессы. Буквально за ночь до второго нашего выступления на шоу нам всё сшили. Стали мы при помощи родителей украшать майки стразами и пайетками. Украсили, померили... и ни одна из девочек в майку не влезла. Звоним швеям, объясняем ситуацию. Не знаю, что они там делали, но утром нам костюмы вернули сложенными в пакеты. Мы со страхом ехали в Кишинёв: а вдруг костюмы малы... Наряды оказались впору всем.М.: — После того как на сцене объявили, что мы прошли в очередной тур, нас все стали поздравлять. Позвонили наши швеи-мастерицы, поздравили и сказали: «Даже не намекайте, что надо что-то заново шить!» А у нас вновь две недели, точнее одна, на подготовку нового,   третьего по счёту номера. Что делать? Пришли к единому мнению, что некоторые атрибуты сценических костюмов можно купить готовыми, а остальное просто доделать. Так и поступили.Ю.: — Идея купить некоторые аксессуары нам частично облегчила жизнь. Но тут появилась новая проблема: где всё необходимое приобрести и кто это будет делать? Тут вновь подключились наши родители: кто-то бегал по городу в поисках одинаковых стразов и пайеток в большом количестве для украшения костюмов, кто-то искал фирму, где можно быстро нанести на футболки нужный нам принт, кто-то отыскивал в городских магазинах джинсы одинакового фасона, но разного размера для мальчиков, одинаковые по текстуре и цвету гетры для девочек, одинаковую обувь. В это время было всё: и нервные срывы, и слёзы, и истерики. Все были взвинченными и нервными. На грани были и дети, и родители, и мы с Максимом. Дорабатывать костюмы приходилось прямо в Национальном театре оперы и балета, где проходили съёмки. Там мамы наших танцоров, вооружившись утюгами, гладильными досками, клеили всякие украшения на костюмы буквально за минуты до выступления.М.: — Были у нас и проблемы с музыкой. Ту музыку, под которую мы первоначально хотели выступать на финале, организаторы запретили, увидев в ней некоторые политические намёки. Пришлось в срочном порядке переделывать всю фонограмму. Здесь большую помощь нам оказал Павел Небесный с радиостанции «Мегаполис FM»: он чудеснейшим образом буквально за сутки видоизменил первоначальную мелодию. Он сделал всё возможное, чтобы запрещённую мелодию невозможно было узнать.— Кто болел за коллектив во время выступлений?Ю.: — С нами постоянно ездили родители, которые поддерживали танцоров в зрительном зале. Первоначально мы заказывали места для тридцати зрителей. Потом число наших болельщиков увеличилось. Они добирались в Кишинёв своим ходом, на своих машинах, привозили своих друзей и знакомых. Для нас было большим сюрпризом, когда мы увидели в зале поддерживающие баннеры и плакаты, когда большая часть зрителей кричала ободряющие речёвки.М.: — Было приятно, когда к нам подходили незнакомые люди, поздравляли, желали дальнейших успехов. В общем, создавалось такое впечатление, что мы с ними знакомы много лет. Совершенно посторонние люди подходили и говорили: «Мы болеем за бельцких детей».— Если представится возможность ещё раз участвовать в «Moldova are talent», пойдёте?Ю.: (задумалась) — Точно ответить не могу. Понимаете, мы дошли до финала, заняли второе место, теперь с нас будет больший спрос, к нам будут другие требования, будет другая ответственность. Мы должны будем придумать нечто экстраоригинальное, что поразило бы жюри и зрителей. Танцоры бальных танцев, скорее всего, участвовать не будут, а вот ребята, занимающиеся современными танцами, уже задумываются об участии во втором шоу «Moldova are talent», если оно будет.М.: — Нам придётся поднимать планку на более высокий уровень, чтобы с новыми танцорами не выступить хуже первого раза. Будем думать, что мы сможем сделать. Возможно, это будет какой-то отдельный номер, а может, подтанцовка с вокалистом. Пока ничего определённого по этому поводу сказать не можем.— Что предстоит коллективу «Maximum» в ближайшее время?Ю.: — Мы возвращаемся в прежнее русло, возвращаемся к прежнему ритму жизни и работы. Планируем участвовать в традиционных профильных конкурсах и фестивалях как в Молдове, так и в соседних государствах.М.: — Да, возвращаемся к прежней работе, но с новыми взглядами и с новым опытом. Виктория ВОРОНЦОВА