Об этом интересном человеке, который до сих пор работает врачом-рентгенологом в консультативной поликлинике, нам предложили рассказать друзья семьи. 17 марта Алексею Кракану исполнилось 80 лет.
— Расскажите о своей семье.— Жена Валентина — терапевт-гастролог. Тоже ещё работает. Мы воспитали двоих сыновей. Жена очень хотела девочку, но не случилось (улыбается).Старший, Алексей, закончил Московский государственный институт иностранных языков им. Мореса Тореза. Работал в Конго, Гвинее, Бельгии, в Министерстве иностранных дел Молдовы и СССР. Сейчас он посол Молдовы в Латвии, живёт в Риге, дома бывает редко.Жена родила старшего сына в мой день рождения, поэтому и назвали его, как меня, Алексеем. Потом у сына тоже родился сын, которого его супруга хотела назвать только Алексеем. Так у нас стало три Алексея: старший, средний и младший, двое из них — Алексеи Алексеевичи.Есть ещё один сын, Аурел, — врач-кардиолог. Почти 13 лет с семьёй живёт и работает во Франции. Приезжает 4—5 раз в год. В этом году он был в Бельцах уже дважды.У нас три внука, тоже только мальчики. Внук от старшего сына, Алексей, учится на юриста в Кишинёве. У младшего сына два мальчика. Старший, Виктор, — тоже будущий юрист, учится в Париже. Младший, Клавдий, — ученик 9 класса.— Один из Ваших сыновей продолжил семейную династию. Есть ли в вашей семье ещё врачи?— Нет. Я родился в обычной крестьянской семье в селе Бричаны Дондюшанского района. С трудом закончил 7 классов, по два года учился сначала в первом классе, потом в 4-м (улыбается). И не потому, что учился плохо, как раз с учёбой у меня было всё в порядке. Первый класс окончил при румынах, это были 1939—1940 годы. Пришли русские, никого в следующий класс не перевели, так по всей Молдавии дети потеряли один год. 
В 1944 году получилась похожая ситуация, правда, только у нас в селе. Я заканчивал 4-й класс. Когда ушли немцы и пришли русские войска, из нашего села в Румынию уехали все учителя. Школа осталась без преподавателей за полтора месяца до конца учебного года. Потом одна учительница вернулась, наши ученицы, окончившие 7 классов, за лето прошли курсы в Сороках, и к осени у нас уже было несколько учителей. Но в другие классы опять никого не перевели. Пришлось ещё раз отучиться в 4-м классе.Ещё три года я учился в соседнем селе Климауцы. После окончания 10 классов в 1951 году поступил в мединститут.— Стать врачом — это был Ваш выбор?— Да, только мой. Когда я окончил школу, рядом со мной вообще не было родителей. В 1949 году их выслали в Сибирь. Из нашего села тогда «подняли» шесть семей. Пришли за нами в два часа ночи. Солдаты окружили дом, зашли и сказали, что мы выселяемся. Старшая сестра была тогда уже замужем, у неё был свой дом в том же селе. В доме жили только родители и я. Я тогда сел на велосипед и… удрал в село в 15 километрах от нашего, к однокласснику. У него прожил почти неделю, пока эшелон с родителями не отправили в Сибирь. Потом меня уже никто не искал. Я остался без ничего — с велосипедом и в чём был одет. Пришёл жить к сестре.Так что к моменту поступления я решал всё самостоятельно. Тогда таких, как я, не принимали учиться. При поступлении мы заполняли специальные анкеты, где были вопросы «Имеете ли родственников за границей?», «Чем занимались родители до революции, после революции?», «Были ли они судимы?», «Где находятся сейчас?», «Кем работают?» и т. д.У нас был учитель молдавского языка, который сказал, что мне не поступить, если напишу правду. «Напиши, что родители трудятся в лесу рабочими, — посоветовал он. — Если обнаружат, что неправильно написал, скажи, что сам не знал, как сказали, так и написал». Я так и сделал и поступил.У нас в классе был парень, которого на таком вранье поймали и отчислили из военного училища через несколько месяцев учёбы. Я же отучился до конца и получил диплом врача.— Вы родителей ещё видели?— Да. Они вернулись домой через 7 лет, в 1956 году. Рассказывали, что жили на границе Хабаровского края и Магаданской области. Первые три года сеяли песок на золотых приисках. Потом песок закончился, и их перевели в «Приморзолото», в шахты тоже по добыче золота. Там приходилось работать в сложных условиях, без всяких средств защиты. Большинство мужчин умирали. Отцу повезло. Он находился в шахте, но далеко от опасных мест: охранял машину, где дробился камень. Там условия были лучше, чем у остальных. Мама работала в бане. Утром рабочие раздевались, надевали спецовки, она брала одежду и относила в другую комнату. Вечером, когда возвращались из шахты, опять всех раздевали, проводили через баню и контроль, чтобы никто не мог с собой вынести золото…
По возвращении в село родители пытались вернуть наш дом. Отец как бывший фронтовик написал жалобу, но ему отказали. Потом они с мамой решили написать маршалу Жукову, но и оттуда письмо перенаправили на рассмотрение на месте, и мы получили тот же ответ: «Вы освобождены без права жительства в Молдавии». После этого они уже молчали, чтобы их не выселили вообще. Так они и остались без ничего, жили в доме маминого дедушки.— После окончания учёбы Вы сразу приехали в Бельцы?— Нет. Сначала по направлению в Глодянский район. С направлением получилась целая история. Нам предлагали заранее написать, кто куда хотел бы. Я написал три района — Атакский, Бричанский или Единецкий, чтобы быть ближе к родителям. На распределительной комиссии был министр, и он, посмотрев мои документы, сказал, что я направляюсь в Глодянский район. Я говорю: «Да нет же, я писал в другие районы. Я даже не знаю, где этот Глодянский район». А он в ответ: «Покажите ему на карте, где этот район».Так я приехал в село Дану, в 5 км от Глодян. Министр оказался депутатом Верховного совета, и этот район был его подшефным. Мне неплохо было там, тем не менее я всегда мечтал переехать. Уехать получилось только через 8 лет.Хотел в Сороки, но в министерстве предложили Бельцы. Так в 1965 году мы с женой переехали сюда.— С супругой Вы познакомились в институте?— Нет, мы из одного села, друг друга знали со школы. Начали встречаться в институте. Поженились совсем молодыми: я учился на третьем курсе, она на втором. Она окончила институт на год позже меня и приехала в село, где я уже работал. Там у нас родился старший сын.Уже почти 60 лет мы с женой вместе. Она у меня очень хорошая.— Благодаря чему, по-Вашему, сохраняется крепкая семья?— В первую очередь благодаря любви и взаимоуважению. И ещё я много раз говорю, что одна из причин ценить хорошее — не быть разбалованным. Когда ты знаешь, что такое трудности, то больше ценишь то, что просто «хорошо», и рад этому.— Ваши дети сами выбирали профессии?— Да. Я хотел, чтобы старший сын стал врачом, он же решил поступать в Москве. Тогда вступительные экзамены начинались с 1 августа, а в Москве их сдавали раньше — в июле. Мы с женой подумали: пусть едет, не поступит, приедет обратно, поступит здесь. А он поступил.Младший хотел стать физиком. Когда он учился в 9 классе, то нашёл какой-то журнал, где было написано, что при МГУ есть заочная школа физики. Он написал в эту школу. Оттуда приходили задания, он их решал и отправлял обратно. В 10 классе закончил эту двухгодичную школу и получил приглашение в Московский институт физики. Он хотел поехать, и я не был против, но жена его не пустила («Хватит, один уже отучился в Москве»). Тогда он решил пойти в мединститут.Сейчас у сына жена тоже медик. Она акушер-гинеколог. Так что в нашей семье уже четыре врача.
— А внукам профессия врача не приглянулась?— Двоим уже нет (улыбается). Внуки у меня большие молодцы, очень умные и способные. Например, Виктор, который учится в Париже, по специальной программе попал в отдельную группу юристов. Для обучения в этой группе отбирали молодых людей со всей Франции. Он вошёл в число 27 лучших из 600 студентов. После обучения им сразу предоставят место работы.— Почему Вы выбрали специальность рентгенолога?— Тогда не было таких специальностей. В дипломе у меня написано «врач-лечебник». В селе Дану был рентген-аппарат. Чтобы на нём работать, я пошёл на курсы повышения квалификации. Так у меня получилась специальность, по которой я в дальнейшем и трудился.В Бельцах я больше 15 лет, до выхода на пенсию был заведующим рентгенологическим отделением больницы. А в этом году исполнилось 30 лет с тех пор, как я работаю как пенсионер.Я вышел на пенсию в 82 году. Я говорю, что меня надо оформлять ещё на одну пенсию, потому что стаж позволяет (смеётся).Я бы уже и не работал, на этом настаивает младший сын, но пока не отпускают (улыбается). В июне прошлого года я уже подавал заявление. Меня уговорили ещё немного поработать, до приезда молодого специалиста, даже доплату дали, но с тех пор так никто и не приезжает.— Чувствуете ли Вы свой возраст? — Уже плохо хожу, а в остальном всё прекрасно. На работе даже удивляются, что я ничего не забываю, а вот ноги подводят.— Есть ли какие-то секреты сохранения молодости и здоровья?— Да нет никаких секретов. Я в своей жизни живу скромно, не пил, не курил, не дебоширил.— Вы считаете себя счастливым человеком?— Да. Я жил и живу неплохо. То, чего хотел, всегда добивался. Может, и не сразу, а спустя какое-то время, но добивался.Татьяна КОЧЕРОВСКАЯФото из архива А. Кракана
Алексей Кракан с супругой Валентиной
Алексей Кракан с родителями и сестрой, 1947 год
Студенческие годы. 1958 г.
С сыновьями Аурелом (справа) и Алексеем. 1966 г.
Суждениями Поделись
Правила обсуждения
Оставить комментарий