Журавль у дороги: необыкновенная история двух колодцев на севере Молдовы

После публикации о праздновании дня рождения колодца в одном из бельцких дворов (ссылка) в редакцию «СП» обратился мужчина из Единец, который с нами поделился семейной историей. Он рассказал о том, как его дед с тремя друзьями построили колодец, который до сих пор служит людям. История эта давняя, ей более 135 лет, и нас она поразила своей глубиной и искренностью. Приглашаем в компании Василия* и журналиста «СП» совершить путешествие в прошлое и узнать о том, что происходило много лет назад, как строился колодец, что в результате из этого вышло, и почему эта история теперь так дорога потомкам героев. Уже в поездке выяснилось, что речь идёт не об одном колодце, а о двух.

Солнце уже высоко в небе, когда мы встречаемся с Василием в Единцах. В рассказах его оживают события более чем столетней давности.

— История, о которой я хочу рассказать, разворачивается около 135 лет назад, когда четыре молодых человека — им всем по 20 лет на тот момент было — решили построить колодец на востребованном в те времена пути. Это был наикратчайшая дорога для гужевых повозок и пешеходов, она выводит не пересечение дорог Единцы-Бельцы и Единцы-Атаки. Поедемте, я вам всё покажу и расскажу. Родом я из этих краев, из села Голяны, — начинает свой рассказ мужчина, улыбаясь, — но в Единцах живу уже много лет. 

Лучше один раз увидеть

Выезжаем из Единец. На въезде в село Русяны (со стороны Единец) сворачиваем на грунтовку и через село по ней спускаемся в самый вниз. Тут протекает речушка, через нее мосток. «Прежде в этом месте было озеро, а по ту строну от него карьер — рассказывает Василий, — дед с друзьями возили из этого карьера камень для колодца».

— Когда я прочитал статью о колодце, она пробудила в моей памяти семейную историю. А начинается она вот в этом месте. Отсюда четыре молодых парня, задумав благое дело, возили камень: резали, кололи зубилом, куски складывали на подводы и отвозили волами почти за 10 километров отсюда. На этом месте раньше был довольно большой водоем. Я и рыбу ловил, и купался. И в одно время тут была даже гидроэлектростанция. Озеро ушло, а речка эта — Чугур — осталась. Мы сейчас вокруг поедем, — поясняет Василий, и добавляет, что по ту сторону от реки от карьера прежде была хорошая проселочная дорога напрямик (чуть длинней одного километра), и тогда она дедам сильно помогла сократить расстояние.

Мой новый знакомый не спешит вывалить всю историю комом. Пока мы в автомобиле двигаемся дальше, он детально и обстоятельно рассказывает:

— Место под строительство колодца деды выбрали не просто так, — поясняет Василий. — Во-первых, там в конце 18 века пролегала большая дорога от Единец на Бельцы, а рядом с этим местом она пересекается с дорогой Братушаны — Атаки. Кому в села Кетросы, Гашпар, Кетрошику, — сюда идти. Кому надо в Дондюшаны, Бричаны — тоже.Эту карту, где черной линией отмечен путь от карьера, по которому строители колодца возили камень, мы с Василием расчертили по возвращении в Единцы. Цифрой «1» отмечено место, куда мы направляемся. О местности под цифрой «2», она называется Зерлои, мы тоже расскажем.

— Сейчас по всей стране асфальтированные дороги, а раньше люди передвигались на телегах или пешком. Дороги прокладывали по кратчайшему пути, чтобы срезать расстояния. И сегодня та дорога, куда мы направляемся и где стоит колодец, — полевая, и считается артерией местного значения. В конце позапрошлого столетья здесь проходил, как его тогда на украинский манер называли, «шлях» — большая наезженная дорога, или тракт.

Во-вторых, и я думаю, именно это сыграло ключевую роль в решении — в том месте не было доступа к воде, а люди в ней очень нуждались, ведь кругом — поля, с ранней весны и по позднюю осень там работали люди, — поясняет мой спутник.

Когда, объехав села Русяны и Голяны, мы еще немного проехали проселочными дорогами, выехали к дороге у лесополосы, Василий заметил:

— Вот именно этим путем шли волы, запряженные в телеги с камнем для постройки колодца.

Колодец строили не спеша, основательно. Проходящие мимо люди видели, что его возводят молодые парни, и сразу окрестили его «Парубоцка», или «Довбушова» (по фамилии одного из четырех строителей) кирныця. В украинском языке «парубки» означает «молодые и неженатые парни», а «кирныця» — «колодец», — поясняет Василий, — Все четыре строителя были жителями села Голяны.

И вот вдалеке показался журавль колодца.Парубоцка кирныця у старо-молдавской дороги. 

— Этот колодец глубиной 8 метров с метровыми стенами, — показывая место, поясняет герой репортажа. — В начале 90-х годов, когда еще были живы многие сыновья строителей, включая моего отца, они взяли над колодцем шефство. Почти каждый год дети строителей собирались здесь вместе, приезжая с семьями, чтобы почистить колодец и убрать территорию вокруг него. Мы, потомки своих дедов, тоже приезжали сюда вместе с родителями и помогали, чем могли.Василий показывает старые насечки на камне, которые образовались при ручной обработке горловины колодца.

— Что интересно, на дне колодца бьют три родника. При строительстве между источниками уложили каменные плиты, так что при чистке колодца можно спокойно вставать на них, — рассказывает Василий. — Я с помощниками чистил колодец, и лично убедился в этом. Говорю это к тому, что колодец хорошо продуман строителями и сделан с умом, он удобен и для использования и для обслуживания.Вот такой вот колодец мы с Василием застали на крае поля у дорогиКолодец вблизи.

— Сыновья строителей потихоньку ушли: кто умер, а кто переехал жить в другие земли, — говорит Василий, — из мужчин-потомков остался только я. Однажды решил я навестить колодец. Приехав, с ужасом обнаружил: журавль сломан, вокруг бурьян, все сильно обветшало и завалилось. Мне стало не по себе, но я собрался с силами и сам все восстановил. Теперь это место выглядит почти также как при моих отце и дедушке.

Пока я слушаю рассказ, мой спутник также, как делали в старину, снимает с колодца крышку и, опустив ведро на журавле, зачерпывает свежей воды. Мы, оба испытывавшие сильную жажду, пьем с удовольствием. Вкусно!Я пью воду из колодца, который в 1887 году построили двадцатилетние парубки! 

— Отец всегда гордился тем, что его папа вместе с друзьями, построил этот колодец. Мы, потомки, храним эту гордость. Правда, теперь нас, сыновей, осталось мало... считай, я один. В память о делах дедов я установил у колодца мемориальную плиту. Хочется, чтобы место это всегда оставалось чистым, чтобы люди могли тут утолить жажду, отдохнуть и вспомнить о тех, кто когда-то для людей в этом безлюдном месте у дороги для людей выкопал и обустроил колодец.Камень у колодца с мемориальной табличкой в память о тех, кто его построил.

Внимательно слушая Василия, я понимаю, какую огромную работу проделали его предки, какую ответственность за сохранность этого места принял на себя он сам.

Гляжу на высоко в небо вскинутую стрелу журавля, на этот колодец, и приходит чувство глубокого уважения к их труду, ведь это — не просто рукотворное сооружение — это памятник человеческому упорству и единству, а еще — символ связи времен и поколений. И когда, прикрывая горловину колодца крышкой, я еще раз всматриваюсь его каменные потемневшие от времени стены, отчетливо понимаю, насколько связь времен неразрывна.Этот колодец в этом месте — единственный в округе источник воды. Из него по сей день пьют люди и поят животных.

– Что меня подкупает в этой истории, с гордостью говорит Василий, — так это то, что все работы по строительству колодца были выполнены нашими дедами, а по сути-то двадцатилетними юношами — бесплатно и по доброй воле. Колодец этот они строили для всех путников шляха, среди полей на землях, принадлежавших односельчанам, жителям Голян.

Но на этом история не заканчивается, у нее есть продолжение: после завершения основных строительных работ, обнаружилось, что невостребованным осталось значительное количество камня. Не желая бросать его тут впустую, деды наши решили использовать его с максимальной пользой и построить еще один колодец. Поедем, я и второй колодец вам покажу, — предлагает продолжить путешествие Василий.

Второй колодец и еще историческое место

Мы садимся в автомобиль и отправляемся ко второму (!) колодцу. Первая часть пути пролегает вдоль лесополосы, где высокие деревья образуют сплошную стену зелени. Затем, довольно крутым спуском, дорога уводит вниз.

— Я так думаю, что деды наши были довольны результатом своей работы, раз решили построить еще колодец. Это современные люди легко могут купить воду в бутылках, а раньше ее можно было добыть только в родниках или колодцах. И в старину к воде было особенное отношение, считалось, что чистая вода – это символ жизни, обновления и очищения.

Так вот, хорошо зная окрестности, наши деды второй колодец  решили разместить в низине, которую издревле местные называют «Зерлои». Эта долина находится неподалеку от села Дондюшаны, а земля тогда принадлежала помещику из этого села. Деды обратились к нему с просьбой разрешить выкопать колодец, и помещик дал свое согласие, — рассказывает Василий.

Покинув автомобиль, мы пешком еще немного спускаемся вниз. И вот, окруженные со всех сторон холмами, мы оказываемся на дне своеобразной природной чаши. Эту местность местные называют Зерлои.

Здесь царит атмосфера первозданности: много больших и очень старых деревьев, тропинок почти не видно.

На этой территории много старых деревьев

Продираясь сквозь крапиву и кустарники, огибая раскидистые ивы, мы издалека замечаем поваленное дерево, лежащее словно исполин, и упавшее, по-видимому, во время недавней бури. Василий ахает — дерево упало прямо на колодец.На старый колодец в Зерлоях упало дерево.

Пока я рассматриваю окрестности, у Василия получается оттащить дерево в сторону от прикрытого деревянной крышкой горла колодца.Василий смог сдвинуть ствол поваленного дерева и открывает крышку колодца в Зерлоях.

— Этот колодец по конструкции отличается от первого, — говорит, снимая крышку и вглядываясь в темную глубину колодца Василий. — Этот колодец мы тоже чистили, его строение другое: на дне есть всего один, но довольно сильный родник. Деды вокруг источника выложили дно в виде чаши, поэтому его легче очищать от мусора. Еще — он не настолько глубокий, как «Парубоцкая кирныця», и журавля тут изначально не было, так как воду было не сложно поднимать на веревке обычным ведром. Наверное, из-за летней засухи родник временно пересох, и колодец, увы, пуст. 

Как хорошо, что мы сюда сейчас приехали, иначе когда бы я еще узнал, что тут случилось. Видите сами, и колодец пора почистить, и территорию вокруг привести в порядок. Нельзя так оставлять, неправильно это, — говорит Василий, уже не размышляя вслух, а принявшись растаскивать ветки, разбирать завалы сушняка. 

Каменное горло пересохшего колодца у села Дондюшаны в местности, которую тут называют Зерлои.

Я обращаю внимание на камень с мраморной табличкой у этого колодца. Получается, что Василий опекает оба колодца, построенные голянскими парнями.

Памятная табличка у колодца в Зерлоях. 

— Жаль, я деда живым не застал… мы не увиделись. И отец много о нем не рассказывал, он не многословным был, и фотографий нет ни одной... Может, он другого в жизни ничего и не сделал, кроме этих колодцев. Кто знает… Но как по мне, так он и в хорошем деле подсобил, и детей вырастил достойных, — заканчивая наводить порядок у колодца, говорит Василий.

Я молча наблюдаю за его работой и вдруг отчетливо понимаю, что для Василия эти колодцы — это не просто источники воды, это прямо-таки священное место, где по сей день жив, силен и молод его дед, передавший эстафету в руки своему ответственному сыну — отцу Василия. Это место, где жива мать Василия: когда он рассказывал, оживал и её образ — молодая, улыбчивая, на чистом рушнике раскладывающая снедь, чтобы всем вместе поесть после того, как поработали тут: почистили колодец и убрали вокруг него. 

И еще я поняла, что в этом небольшом путешествии обнаружилась крепкая цепь, объединившая семью с людьми, местом и родной землей, где Василий — достойный наследник этой невидимой, но крепкой связи. Он продолжая очищать колодцы и ухаживать за территорией, ее хранит и добрыми своими делами передает эту связь далее, своим детям, своей семье, чтобы она не прерывалась и находила отклик в сердцах новых поколений.

Наталья Тайшина

Фото автора

*Василий отказался фотографироваться и просил не называть его фамилию. «Я только сохраняю. Они [деды] герои, о них писать надо...», — сказал он.

Читайте также:

Вкус истории и традиций: в Молдове прошёл этногастрономический фестиваль «Вaba neagră de la nord»