В 2011 году в «СП» вышла серия воспоминаний о заводе им. Ленина, ныне АО «Рэут», бельцкого старожила Вячеслава Фурмана. Спустя три года поделиться эпизодами из истории знаменитого предприятия решил другой его ветеран — Георгий Константинович Урсу.Серией своих статей уважаемый всем коллективом сотрудников Вячеслав Васильевич Фурман начал рассказ о заводе имени Ленина. Я не согласен с теми, кто считает, что Вячеслав Васильевич описал историю создания отдела техники безопасности (ОТБ), которым он успешно руководил длительное время. Считаю, что он осветил ту часть деятельности завода, которая ему лучше известна. Думается, что, если каждый бывший работник опишет своё рабочее место, бельчане получат более полное представление об этом предприятии. Мне нравится говорить об этом заводе как о легенде. Я всегда с гордостью говорил, что это мой родной завод, что я на нём родился. Объясню почему. После того как Бельцкий механический завод был переименован в завод «Почтовый ящик № 4» (п/я 4), 4 сентября 1953 года меня, 15-летнего, из Бельцкого детского дома, который тогда располагался на той территории, где сейчас находится лицей им. М. Эминеску (ул. Штефана чел Маре — ул. Хотинская), привели в цех № 9 этого завода. Тогда и началась моя трудовая деятельность. Там, где сейчас проходная, которая ближе к мосту, пролегала улица, соединявшая ул. Котовского (ул. Дечебала) и ул. 28 Июня (ул. 31 Августа) около масложиркомбината. Проходная, которая находится напротив бензозаправки, была единственной, в 5—7 метрах от неё начиналось кладбище. Весь завод в ту пору умещался между этой проходной и упомянутой улицей. На территории были горы щебня, железобетонные столбы и другие строительные материалы. Цех № 1 (токарный) и цех № 10 (инструментальный) располагались в деревянных бараках. Между досками стен барака были большие щели. Зимой 1954—1954 года через каждую щель наметало по сугробику. Люди работали одетыми в фуфайки, шапки-ушанки. Поскольку цех № 9 был сборочный, я стал работать учеником слесаря-сборщика. Хоть начальником цеха был Павел Макаров, фактически цехом руководил из-за его болезни заместитель — прекрасный руководитель Евгений Яковлевич Леонтович, который со временем стал главным инженером завода, а потом и одним из республиканских специалистов в области энергетики. Руководил каким-то комитетом в Совете министров страны. Завод, кроме старой продукции — бороны, чугунные утюги, которые заполнялись углем (наверное, сейчас никто и не помнит таких), чугунные слесарные тиски, стал выпускать навигационные эхолоты третьей модификации (НЭЛ-3). В месяц перед заводом устанавливался в план в 10—15 комплектов НЭЛ-3. В 90-е годы прошлого столетия завод мог бы изготовить такое количество НЭЛ-3 в течение суток, а тогда, в 1953, в 1954 году коллектив цеха № 9 в конце месяца работал круглосуточно — штурмовщина. Но какой сплочённый был коллектив! Все были дружны. Все были заражены одной мыслью — выполнить месячный план. О цехе № 9 нужно много говорить. Ведь намоточный участок и участок пропитки этого цеха потом превратились в цех № 6, в котором изготавливались все схемы, дроссели, трансформаторы, всевозможные катушки. Шеф-монтажный участок цеха № 9 превратился в цех № 26. А участок станций того же цеха № 9 стал потом огромным цехом № 8. Любопытные могут взглянуть на здание, где располагался этот гигант — цех № 8. Стоя на мосту у Западного вокзала или прогуливаясь по перрону этого вокзала, за забором можно увидеть это грязное здание. Когда-то в нём работали люди в белых халатах, в тапочках — такая там была чистота. А теперь... Запустение... И мне уже стыдно говорить, что это мой родной завод! Кстати, я не долго думал, почему этот завод-легенда называется теперь парком — пусть индустриальным, но парком. Я понял: парком мой завод назвали потому, что на крышах завода растут деревья и кусты (надеюсь, шутку читатель понял). Но я отвлёкся. Из рук специалистов цеха № 9 выходила готовая продукция завода. Хотелось бы их всех перечислить, но я напомню только двоих: мастера сборочного участка Юрия Ивановича Ефремова (который потом стал начальником цеха) и мастера монтажного участка Виктора Николаевича Захарова. <…> Кстати, в 80-х годах длительное время цехом № 9 руководил известный в городе Валерий Николаевич Аксёнов, ставший потом заместителем примара Бельц. Собрания профсоюзные, комсомольские всегда были общезаводскими — людей ведь было ещё мало. В нашем цехе было 9 комсомольцев. Знаю об этом, потому что был заместителем секретаря комсомольской организации этого цеха. А секретарём был Лопатюк Вадим Юрьевич. Собрания тогда, в 1953—1954 годах проводились в столярном цехе, в стружках, между верстаками. В таких же условиях проводились и торжественные собрания в честь Дня Советской армии 23 февраля и в честь Дня женщин 8 марта. Эти дни тогда были рабочими. На эти собрания приходили все, весь коллектив завода. Все торжественные собрания, как известно, открывались исполнением гимна Советского Союза. В 1953—1954 годах для его исполнения служила обыкновенная радиола. Весной 1955 года завод приобрёл комплект инструментов для духового оркестра. У меня было музыкальное образование — я, будучи в детском доме, учился в музыкальной школе. И я пошёл в профком, где изъявил желание участвовать в духовом оркестре. Запись производил председатель профкома Павел Лысенко (кстати, он был одним из предшественников Вячеслава Васильевича Фурмана на посту начальника отдела техники безопасности). Говоря о музыкальном образовании, считаю обязанным напомнить старожилам Бельц некоторые фамилии. Во-первых, это, конечно же, Мария Матвеевна Горлевская. До 1953 года она работала завучем в детском доме, потом стала директором Дворца пионеров. Она очень много сил отдавала работе с детьми. А мы в детдоме имели возможность учиться где угодно. В детдоме работал и упоминавшийся ранее в вашей газете прекрасный аккордеонист Давид Моисеевич Ливерант. Кружком духового оркестра руководил Аркадий Ефимович Работников. Но вернёмся к оркестру завода. На первомайскую демонстрацию в 1955 году коллектив завода шёл под звуки нашего оркестра. В нашем оркестре играли те, кто в детстве, до армии участвовал в кружках духового оркестра в школах, дворцах пионеров, на заводах и фабриках, в колхозах. Эти люди, будучи призваны в армию и потом попав в армейские оркестры, уже не могли демобилизоваться плохими музыкантами. Там они обязательно достигали высокого уровня исполнения. Руководил этим первым составом заводского оркестра обыкновенный токарь инструментального цеха № 10 Пётр Иванович Панько (кстати, отец замечательного знаменитого бельцкого врача, доктора с золотыми руками Любови Петровны Маевской). На публикуемой фотографии — наш руководитель третий справа. С басом стоит недавно ушедший из жизни Николай Андреевич Крастин, а рядом, с баритоном в руках, в кителе — автор этих строк. Снимок сделан именно 1 мая 1955 года. Для того времени репертуар у нас был неплохой. Благодаря тому уровню мастерства, который был достигнут в армии, нам было легко осваивать новые вещи. Ничего нам за это не платили. Никто нас не освобождал от рабочего времени. На репетиции ходили после работы. Пропускали репетиции только по уважительным причинам. К сожалению, наш руководитель иногда болел, и он был вынужден отказаться от руководства оркестром. Опять считаю нужным назвать имена некоторых лиц, руководивших оркестром завода. Это представитель известной семьи музыкантов Сергей Фёдорович Штефанец. Это и до сих пор работающий на территории завода в НИИ «РИФ» слесарь-лекальщик, 8-кратный чемпион Молдовы по городкам, прекрасный музыкант и человек Борис Григорьевич Эдлин. Наибольших успехов оркестр достиг в 80-х годах. Руководил оркестром обыкновенный слесарь, но замечательный организатор Григорий Харлампович Викол, которого жизнь потом вынудила стоять на центральном рынке, начав своё дело. Перечисляя лиц, благодаря которым наш оркестр развивался, я считаю необходимым упомянуть Ивана Ивановича Абраменко — первого директора завода п/я № 4. Очень он любил оркестр. Не меньше любил оркестр и последний директор завода Владимир Петрович Ленина Стеценко. Надо упомянуть и заместителя генерального директора по кадрам Николая Ивановича Сохань, который музыкантам никогда не отказывал в приёме на работу. Но непосредственное участие в становлении оркестра играли председатель профсоюзного заводского комитета. Одного из них я ранее упоминал — Лысенко П. Ф. Надо сказать и о Андрее Павловиче Ткаченко, который опекал оркестр. А вот когда я говорил о наибольших успехах оркестра в 80-х годах, то тут уже без упоминания Юрия Афанасьевича Плешко не обойтись. Именно при нём нашему оркестру Министерство культуры страны присвоило звание «Народный коллектив». Следует сказать, что в те годы очень хорошо звучал военный оркестр. Но те музыканты были профессионалами. Прекрасный оркестр был в музыкальном училище. Но там были будущие профессионалы. А мы — обыкновенные рабочие (правда, в оркестре играл и начальник юридического отдела завода). И на демонстрациях 1 мая и 7 ноября, кроме военного оркестра и оркестра музучилища, на площади перед трибуной стоял и оркестр завода. Каждый год мы защищали звание «народный». Мы готовили репертуар соответствующей сложности, а остальные хлопоты ложились на плечи Юрия Афанасьевича Плешко. Это организация смотра наших способностей, а значит, договорённость с Министерством культуры, приём и размещение комиссии, оформление соответствующих документов и т. д. Я писал о том, что от работы нас не освобождали и ничего не платили. Да, так было, когда был почтовый ящик № 4, а в 80-х годах музыканты духового оркестра освобождались перед праздниками от работы на три дня с сохранением заработной платы. И в приказе по случаю праздника нас награждали «за активное участие в общественной жизни». Наградой мы были довольны. Не хочу впасть в старческое брюзжание о том, что когда-то завод для проведения вечеров по случаю того или иного праздника арендовал помещение драмтеатра или Дома офицеров, где было тесно оттого, что весь коллектив завода приходил праздновать. А после постройки заводского Дворца культуры помещения пустовали…Георгий УРСУ