Ольга Тапиола: «Разнообразие делает вас европейцами»

Идея вывести на первый план Ольгу Тапиола возникла у меня в утро после «Евровидения», когда крымская татарка из Украины Джамала одержала победу со своим «1944 годом» на стокгольмской сцене. А Ольга поместила в Facebook одно из самых трогательных поздравлений своей соотечественнице... Я подумала тогда с некой толикой зависти о чувстве гордости за свою страну, которое она испытывает. И в то же время задалась вопросом: каково быть рожденной в Киеве, замужем в Брюсселе и жить в Молдове — где именно на самом деле ощущает себя «дома» такой человек?

Тогда же обнаружила и утренний ритуал «женщины № 1» в жизни Его превосходительства Пиркки Тапиола, главы Делегации Европейского союза в нашей стране, а именно: обыкновение ежедневно приветствовать посредством интернета нашу столицу словами «Доброе утро, Кишинев!» и таким образом мысленно пожелать добра всем нам...

Мужественная миссия в стране, которая почти разучилась улыбаться и любить. Но Ольга не отказывается от своего утреннего приветствия, как не отказывается от своей идеи хоть немного скрасить жизнь детей — пациентов столичного Онкологического института, с которыми проводит время в рамках проекта Международного женского клуба Молдовы. «Потому что нужно делать добро там, где живешь на данный момент. А я сейчас живу в Кишиневе, в Республике Молдова», — говорит она.

— Ольга, Ваш путь из Киева в Кишинев прошел через Брюссель и некоторым образом стал поворотным моментом в Вашей профессиональной деятельности. Трудно было отказаться от своей весьма солидной карьеры политического аналитика?

— Безусловно, этот шаг мне дался нелегко, ведь пришлось находить себя заново после тридцати пяти. С 18 лет и до переезда в Кишинев я занималась политическим анализом и исследованиями. И всегда делала это с увлечением: будь то в качестве исследователя, а потом и директора Международного центра перспективных исследований, одного из солидных украинских think tank-ов (мозговой центр, прим.ред.), специализирующихся на отношениях между ЕС и Украиной; будь то работая в команде, разрабатывающей формулу для договора об углубленной и всеобъемлющей свободной торговле между Украиной и ЕС, и далее продвигая эту идею в роли советника вице-премьера по европейской интеграции; будь то впоследствии в качестве исследователя брюссельского Центра Карнеги. Но я уже чувствовала, что хочу какой-то перемены. И эта перемена случилась с делегированием моего супруга в качестве посла ЕС в Кишинев. В Молдове я обрела новых друзей и даже новые увлечения. Но исследовательский дух глубоко засел в моем мозгу и порой мне кажется, что я исследователь, даже когда занимаюсь делами для дома... Это навыки, которые я обрела в Лондонской школе экономики и политических наук, где окончила магистратуру и где нас учили анализировать и все подвергать сомнению.

— Чему учит нас и вас психодрама, это новое «молдавское» хобби?

— Психодрама — это метод психотерапии, и я бы сказала, что психотерапия и работа с группами — это моя новая профессия. В этом году я заканчиваю трехлетнюю постдипломную программу Московского института гештальта и психодрамы и уже немного практикую. Меня всегда интересовала психология, но в моей семье выбор профессии был простым: либо экономист как отец, либо специалист в области международных отношений — что я и выбрала. Однако даже когда анализировала политические или экономические явления, меня интересовала мотивация политических деятелей и разных групп интересов. Так что сейчас у меня двойное преимущество: помимо того, что понимаю происходящее в мире как политолог, обладаю также способностью понимать политических деятелей и с психологической точки зрения.

— Как господин Тапиола выдерживает под этой двойной лупой?

— Хорошая новость в том, что быть терапевтом для своих родственников и друзей запрещено. Но наши беседы о политике и экономике, о том, что происходит в мире, стали интереснее, объемнее что ли — я могу привнести другой взгляд на все происходящее.

О различиях в… голубцах
— Долгое время я совсем не готовила и прекрасно обходилась без этого. Потом вышла замуж и, поскольку мой муж — изумительный кулинар, опять обходилась. Готовить еду начала только после приезда в Молдову. Для меня еда должна быть вкусной, красивой и не обильной. Но я не творец на кухне, главное — понимать логику приготовления определенного блюда, и все получается прекрасно — тут во мне говорит исследователь. Мне нравятся молдавские плацынды, а еще я порой готовлю украинский борщ. Я также люблю голубцы, и, поверьте мне, я почти в недоумении от размера молдавских голубцов, которые в несколько раз меньше украинских! Но как я говорила раньше — прелесть в разнообразии.

Из Молдовы уезжают, кажется, слишком многие и слишком «насовсем»

— Каков по-вашему психологический портрет жителей Республики Молдова?

— Знаете, я не приезжала в Молдову из Украины. Так получилось. Впервые приехала в Кишинев, уже когда работала в Центре Карнеги. Но, чем дольше нахожусь здесь и узнаю людей, понимаю, что нет единообразного портрета. И это поразительное разнообразие жителей Молдовы — молдаване, считающие себя молдаванами, молдаване, считающие себя румынами, украинцы, русские, гагаузы, болгары или евреи — меня просто зачаровывает, пленит. Это можно и нужно превратить в преимущество. Потому что и молдаванин-румын, и молдаванин-молдаванин, и русский, и украинец, и гагауз скажет вам, что хочет одно и то же — хорошие дороги, хорошую медицину, хорошие услуги и достойную жизнь.

— Боюсь, что молдаване остаются только с желанием — «хочу», а разочарование в политическом классе столь велико, что единственная их надежда сводится к тому, чтобы пришел кто-то — ЕС, США, инопланетяне — и наказал «наших». Отрицательное восприятие ЕС тоже отсюда проистекает — дескать, слишком многое позволили политикам.

— Я занималась анализом постсоветского пространства и видела подобное отношение и в других бывших странах этого региона. Думаю, что это происходит по той причине, что у нас людей разучили брать на себя ответственность — причем не имеет значения, идет ли речь о гражданской протестной акции или о подъезде дома, в котором живут. Гражданское общество только формируется в этом ареале. Поэтому каждому из нас нужно спрашивать самих себя, что мы можем сделать в конкретных ситуациях, а не ждать, чтобы кто-то пришел и решил нашу проблему. Или, что еще хуже, просто взять и уехать из страны. Я не осуждаю тех, кто уезжает, знаю, что жизнь одна и не каждый хочет прожить ее в непрерывной борьбе. Но это грустно.

— Все же, миграция и эмиграция — это глобальные явления, и они не раз были во благо, на пользу странам, по крайней мере, с экономической точки зрения...

— Я не против отъездов. В Украине в одно время была полемика по поводу стипендий на обучение за рубежом, предоставляемых нашей молодежи. Я всегда выступала «за», по двум причинам: те, кто вернутся домой, будут людьми с другим менталитетом и уже не захотят жить по-старому. А те, кто останутся за границей, безусловно, будут достойно представлять нашу страну.

Но из Молдовы уезжают, кажется, слишком многие и слишком «насовсем». Самую большую тревогу вызывают дети, оставшиеся дома, — три года назад UNICEF и Международная организация по миграции говорили о цифре в 140 тысяч детей, живущих либо с одним родителем, либо без обоих родителей... Да, им присылают деньги, но их не учат, как жить, как отличать хорошее от плохого, делать различие между ценностями и не-ценностями, не дают простой родительской заботы. Они растут без всяких ориентиров, и весьма маловероятно, что им будет легко устраиваться на работу, поскольку они привыкли получать деньги от родителей. Могут возникнуть сложности и в браке, и в общении со своими детьми, так как не имели модели, на которую могли бы опереться.

И вот с этой точки зрения эмиграция является катастрофой. Впрочем, это относится и к оставшимся дома старым родителям, так, как и им присылаемые деньги не могут заменить заботу и общение со своими детьми. Вне всякого сомнения, репутация молдаван на рынке труда ЕС вполне заслуженно является одной из самых лучших. Но они не находят своего места в обществе и в экономической системе, если решают вернуться домой. И это уже системная проблема.

— Молдова — это Европа с географической точки зрения. Будет ли так же с политической и экономической точек зрения, могут решить только сами граждане. Вы ни на кого не похожи, вы — разные, и именно это разнообразие делает вас европейцами. Но разнообразие означает в равной мере толерантность и способность позволять «другому» быть самим собой. А еще означает умение находить общий язык для решения общих проблем: коррупция, здравоохранение, мусор на улицах, ямы на дорогах. Это проблемы, для решения которых граждане Молдовы должны и могут быть солидарными. Если вам удастся быть солидарными в этом, вы добьетесь успеха во всем!

Отношение к онкозаболеваниям нужно изменить на всем постсоветском пространстве

— Как в Вашей жизни появились молдавские дети, страдающие онкологическими заболеваниями?

— Фактически, речь идет о возобновлении проекта, запущенного когда-то Международным клубом женщин Молдовы. Раз в неделю мы посещаем детей в Онкологическом институте, приносим им небольшие подарки, но главное — общаемся с ними. Играем, порой приглашаем клоунов, разговариваем со старшими на английском. Помогаем забыть о болезни... Я узнала, что есть и организации волонтеров, которые многое делают в этой области, но, к сожалению, им сложно получать поддержку от местных жителей и они финансируются преимущественно внешними донорами.

Ольга Тапиола и ее коллеги из Международного клуба женщин Молдовы в гостях у детей в Кишиневском онкоинституте. Фото из личного архива

Мы, выходцы из СССР, не очень-то приучены делать пожертвования — отдавать, а тема рака вообще словно запретная в обществе. Поэтому я и начала говорить об этом. Знаю, что люди страшатся этого заболевания, но в то же время не пытаются узнать больше. Из-за этого в обществе существует множество мифов, с которыми нужно что-то делать. Например, знать, что есть способы ранней диагностики некоторых видов рака, что это все же излечимая болезнь, тем более, что у детей более высокий уровень восстановления. Этим детям и их семьям очень важна поддержка. А некоторые из них слышат, что, дескать, «зачем мучиться и лечить этого ребенка, лучше сделать другого». Это проблема не только Молдовы, но браться за нее нужно.

— Кстати о благотворительности. В последние годы на профильных сайтах появляются все больше призывов о помощи и гражданам Молдовы. К сожалению, большинство обращений связаны с оказанием медицинской помощи. В ЕС такая же ситуация?

— Не могу привести вам точные статистические данные, но бесспорно то, что в государствах Европейского союза медицинская страховка почти полностью покрывает стоимость лечения. А на общество там рассчитывают, как на дополнительную поддержку, не как на единственный выход из положения. Но именно потому, что у нас — и в Украине, и в Молдове, и в других странах региона — еще столько проблем, которые, по объективным причинам, государственные органы не могут решить, следовало бы привлекать как можно больше общественных организаций. Государству следовало бы «уступить», если хотите, некоторые услуги частному сектору. Нигде в мире государство не в состоянии полностью справиться с этой серьезной проблемой — онкозаболеваниями. Помимо этого, необходимо постоянное общение с людьми, их приучение к эмпатии не только в рамках своей семьи, но и в обществе. Впрочем, такой подход необходим на всем постсоветском пространстве.

— О подходе-отношении и бывшем советском пространстве. Молдаван, и не только, упрекают в том, что они хмурые и сердитые, что не умеют улыбаться. «Доброе утро, Кишинев!» — это реакция на такое поведение?

— Я бы сказала, что количество улыбающихся здесь гораздо больше, чем в Киеве. Это мнение, которое я не изменила за эти три года... Когда я приехала в Молдову, у меня сразу же возникло ощущение спокойствия, после Киева или Брюсселя. Здесь больше ощущения теплоты, больше душевности во взаимодействии с людьми. Кроме того, я вижу, как шаг за шагом происходят небольшие изменения в отношениях между людьми. Например, три года назад очень немногие водители останавливались перед пешеходными переходами. Сейчас уже легче... Поэтому «Доброе утро, Кишинев!» — это просто-напросто мой способ приветствовать город, в котором живу.

Интервью вела Сорина Штефырцэ

Статья реализована Ассоциацией независимой прессы (API) при финансовой поддержке National Endowment for Democracy (NED).

Читайте «Объектив Европа» на сайте www.api.md