Октавиан Маху: «За свою работу я готов отвечать»

Многие читатели «СП» активно обсуждают опубликованные материалы на сайте eSP.md. По мнению некоторых, предыдущее городское руководство совершило немало ошибок. Наиболее обсуждаемая фигура — бывший вице-примар и исполняющий обязанности примара, а ныне начальник бельцкого территориального бюро Госканцелярии Октавиан Маху. Он согласился ответить на неудобные вопросы и разъяснить спорные ситуации.

Об ошибках и ответственности

— Согласны ли Вы с тем, что за время пребывания в должности вице-примара и и.о. градоначальника допускали ошибки, которые теперь исправляет нынешняя власть?

— Меня сейчас обвиняют во всём, что произошло за 20 лет в городе. Я был вице-примаром с 2011 года и три месяца исполнял обязанности примара. За свою работу я готов отвечать.

Хочу заметить, что вице-примар не издает никаких актов и распоряжений. Все свои решения я согласовывал с руководителем. Благодарен Василию Тарасовичу (экс-примару Бельц Василию Панчуку. — «СП») за тот опыт, который приобрёл за время его работы. Я могу отвечать за все решения, которые принимал. Наверное, среди них были и ошибочные. А кто может сказать, что он всегда был прав?

Нынешняя власть многие решения отменяет. Но я не вижу достойной альтернативы. На мой взгляд, город не может зависеть от спонсорской помощи примара. Надо делать так, чтобы муниципий был самодостаточным и мог сам себя обеспечивать. Иначе он не сможет развиваться, и есть риск ухудшить ситуацию, если вдруг доброго дяди не будет.

— В ходе аудита деятельности местной власти и муниципальных предприятий был отмечен ряд серьёзных недостатков. Кто, на Ваш взгляд, должен за это ответить?

— Большого доверия к этим аудитам у меня нет. Проводил аудит главный бухгалтер фонда Рената Усатого. Я не подвергаю сомнениям её профессионализм, но считаю, что здесь есть конфликт интересов. Как муниципальный советник я хотел получить отчёты о проведённых проверках, но мне их не предоставили. Один из актов я всё-таки прочел. В нём констатируется, что различные действия, возможно, привели бы к ущербу. Это не значит, что ущерб нанесён.

Очень многие нарушения прописаны по третьему разу. Они уже были выявлены предыдущими проверяющими. Так, в 2015 году был аудит муниципальной больницы. Мы уже готовили документ по исправлению ситуации.

Что касается муниципальных предприятий, то они находятся на самофинансировании и самоуправлении. Учредитель не имеет права вмешиваться в их деятельность. Понятно, что они не были предоставлены сами себе, но в детали работы мы не вникали. На всех предприятиях есть административные советы, которые имеют право проверять действия руководителя. Если нарушения выявлены и есть злоупотребления, то отвечать должны виновные. Для этого есть соответствующие органы, которые должны разобраться в ситуации и привлечь к ответственности.

О полномочиях и договорах

— В ходе проверки Счётной палаты было выявлено, что в 2013 году муниципалитет «не регламентированно делегировал» полномочия по выдаче разрешений на рекламные устройства МП ЖКХ. Почему это было сделано и не является ли бывший директор предприятия г-н Чёрный Вашим родственником?

— Нас не удовлетворяло состояние дел с рекламой. За неё отвечал один человек, из отдела архитектуры. Он просто не справлялся с большим объёмом работы. И мы приняли решение передать полномочия одному из МП. Выбирали среди ЖКХ и архитектурно-планировочным бюро. ЖКХ подошло больше. Было утверждено положение о рекламе, которым должно было руководствоваться предприятие. Примария определяла общую политику, МП занимались конкретной работой.

Ни один руководитель муниципального предприятия моим родственником не является. У меня есть мама и брат.

— Судя по выводам Счётной палаты, договоры о концессии, которые заключала местная власть, в частности на уборку и вывоз мусора, оказались не выгодны для города. Почему эти услуги были переданы в частные руки и кто от этого выиграл?

— Идея передачи этих услуг в частные руки возникла ещё до 2011 года и не принадлежит мне. Тогда я был директором МП «Спецавтохозяйство». Дело в том, что техника на всех МП безнадёжно устарела и практически не подлежала восстановлению. Вся она закупалась ещё в 70-80-е годы. Мы за счёт внутренних ресурсов пытались что-то сделать. Приобрели два трактора, первые контейнеры для мусора, ремонтировали боксы, взяли в кредит евромашины. Но проблемы это не решало.

Было принято решение провести конкурс. В результате второго конкурса услуга была передана ООО «Terra Cleaning Nord». Суд доказал, что конкурс проведён в соответствии с законом. Мы посчитали, что это будет выгодно для города: появится новая техника, на которую у нас не было средств, город будет убираться лучше, и в бюджет будут поступать деньги от компании за право проводить эти работы.

О непопулярных решениях и долгах

— Кто заставил местную власть пойти на такое непопулярное решение и, вопреки договору, повысить тариф на вывоз мусора уже через год?

— В 2012 году была самая суровая зима. На севере республики весь транспорт стоял на дорогах. У нас этого не было. Концессионеры работали на совесть. Часть тракторов и пылесосов вышли из строя. Были и другие проблемы. Кроме того, экономические агенты отказались вносить фиксированную плату, а захотели платить по факту, за вывезенные отходы. Тарифы были пересмотрены по фактической норме накопления, которая была изменена. По старой советской формуле, ежедневно каждый житель должен выбрасывать 15 г мусора. Экономические агенты уже не перекрывали стоимость вывоза мусора с частных территорий, появились большие долги. Пришлось принимать непопулярное решение.

— Как получилось, что примария выплатила концессионерам 6 млн леев за услуги, а компания так и осталась должна городу 7,5 млн леев?

— Мы сдали «Terra Cleaning Nord» в аренду базу на ул. Владимиреску. По заявлению одного из жителей услугу на аренду отменили в судебном порядке. За аренду предприятие не расплатилось. Мы подали в суд. Примария должна была компании за уборку города. На нас тоже подали в суд. И мы, и они признали долги и заключили мировое соглашение. Сразу после суда мы оказались с исполнительным листом. Взаимозачёт был невозможен. Исполнительный лист предполагал блокирование счёта [примарии]. А это означало, что бюджетники останутся без зарплаты, остановится жизнедеятельность города. Я дал распоряжение эту проблему решить и выплатить 6 млн леев.

На предприятии же разработали схему, в результате которой услуга была передана другой компании, и денег мы не получили. Нас попросту обманули. Правоохранительные органы занимаются этим делом. Думаю, что они разберутся.

— Прошлая власть отдала в концессию услугу канализации, отобрав её у МП «Apa-canal». Некоторые говорят, что тем самым вы значительно ухудшили финансовое положение этого предприятия, так как прибыльной была именно эта услуга. За счёт неё несколько перекрывались убытки подачи воды.

— Кто сказал, что канализация более прибыльна? Это не так. Возьмите практику других государств. Прибыльнее водопровод, а не канализация. За счёт канализации поставщики воды не живут. Канализация всегда убыточна.

Если там была прибыль, то почему с конца 60-х годов не проводилось никакой реконструкции. Мы очутились в такой ситуации, что сегодня-завтра нас вообще могли закрыть. Из двух отстойников работал только один. Мог выйти из строя и он. И что бы мы делали тогда? Был риск несанкционированного сброса неочищенных вод.

А сейчас реконструкция отстойника сделана, меняются трубы. При этом тариф не повысился. Проект идёт с опережением. Гольберг (Игорь Гольберг — директор компании, получившей в концессию услугу канализации. — «СП») вывел город из аварийного состояния.

О кредите и конфликте интересов

— По проекту обновления уличного освещения было закуплено 7000 светодиодных ламп по завышенным ценам. Кроме того, директор общественной ассоциации, разработавшей этот проект, и руководитель фирмы, которая стала поставщиком светильников, оказался одним и тем же лицом. Как Вы это можете объяснить?

— Я не знал, что это один и тот же человек. Мы имели дело с фирмой-поставщиком. Закупали сборно-разборные светильники. Они были дороже, но в конечном итоге нам это было выгоднее. При выходе из строя одной детали не нужно менять весь светильник. Достаточно поменять перегоревшую его часть. В ходе замены светильников выяснилось, что сгорела вся проводка, которую тоже нужно было менять. Потребовались и новые счётчики, которые не были приспособлены под эту аппаратуру. Всё это не было запланировано, и естественно, что средств понадобилось больше.

— Вас обвиняют также в том, что под этот проект был взят кредит в долларах. В результате девальвации национальной валюты стоимость работ оказалась неподъёмной для города...

— Мы брали кредит в валюте, потому что закупали светильники и другую аппаратуру за пределами республики. Очень много деталей брались в разных странах. Сборка шла на территории города. Кроме того, по этому кредиту были невысокие проценты. Никто не знал, что будет украден миллиард, закроются три банка и произойдёт такое падение национальной валюты. Сейчас выгоднее поменять его на леи, чтобы не терять на конвертации.

О строительстве и коррупционной составляющей

— Новая власть говорит о том, что многие разрешения на строительство выдавались неправомерно. Сейчас есть готовые объекты, которые невозможно сдать в эксплуатацию. Вызывает у горожан вопросы и строительство в парке «Андриеш». Многие прямо говорят о коррупционной составляющей.

— Я ставил свою подпись после подписи главного архитектора и начальника отдела строительства и архитектуры. Я привык доверять специалистам. Примар тоже. На всех документах есть подпись примара. Некоторые документы возвращались, если были замечания.

Другой вопрос, что сами инвесторы не всегда руководствовались документами, и потом оказывалось, что объект им не соответствует. Это уже их проблемы. Часто мы принимали в эксплуатацию или давали разрешение на строительство по решениям суда.

Я хочу, чтобы тот, кто мне давал за что-то деньги, пришёл и сказал об этом.

Что касается строительства в парке, то это решение принималось на Градсовете. Там был объект, и сейчас ведётся его расширение и строится детское кафе. Могу параллельно сказать, что уже при нынешней власти там появился готовый объект, который принадлежит муниципальному советнику от «Нашей партии».

О слухах

— Говорят, с тех пор, как Вы стали вице-примаром, Ваше финансовое положение значительно улучшилось. В частности, Вы приобрели дорогой автомобиль.

— Это ошибочное мнение. Дорогой автомобиль я приобрёл ещё до того, как стал вице-примаром. Автомобиль BMW был у меня ещё в 2009 году. Просто я продаю машину через 2–3 года, делаю доплату и беру другую, несколько лучше. Машину, которую я взял сейчас, я тоже поменял. Попал в ДТП, машина была застрахована. Я получил страховку и взял другую. Но она не новая, а подержанная.

— Ещё говорят, у Вас есть шикарный дом с бассейном, который записан на тёщу. Это правда?

— Частично. У меня есть дача, которая записана на тёщу, и квартира, которая тоже записана на тёщу, потому что она вложила в их покупку свои деньги. Моя тёща 7 лет работала в Евросоюзе и помогала своей единственной дочери, моей жене. Мы купили небольшую дачу и достроили второй этаж. Сказать, что она шикарная, сложно. Там всего 53 кв. метра. На первом этаже маленькая кухня и коридор с ванной. На втором — две комнаты. Они смежные. Там даже нет коридора. Моя трёхкомнатная квартира в Бельцах намного больше, чем дача. Бассейн есть. Строил его три года.

В период предвыборной кампании я узнал, что у моей жены есть фабрика по производству тротуарной плитки [и что] именно поэтому мы занялись обустройством тротуаров в городе. Мне также сообщили, что у меня есть два или три отеля в Турции, а на Украине — завод по изготовлению водки. Причём недалеко от Василия Тарасовича [Панчука], который мне поставляет спирт. Так что слухи могут быть какие хотите. На самом деле у меня бизнеса на территории республики нет. Моя жена работает в налоговой инспекции.

— Правда ли, что против Вас заведено несколько уголовных дел? В каком качестве Вы фигурируете в этих делах?

— Уголовные дела действительно были, и я это не скрываю. Первое уголовное дело было заведено по факту ликвидации муниципальных предприятий и создания новых. Город мог остаться без коммунальных услуг, и мы вынуждены были спасать ситуацию. Чем закончилось, не знаю. Мне никто не предъявлял обвинений.

Пытались возбудить уголовное дело по факту невосстановления в должности вице-примара. Были и другие дела, я даже всех не помню. Чем закончились, тоже не знаю. Думаю, ничем. За 6 лет в примарии было столько проверок, что если бы что-то удалось найти, то это стало бы известно всем.

Я понимаю, почему на меня льют грязь. Но плохой пиар — это тоже реклама. Меня сейчас знают больше, чем в период предвыборной компании. Жизнь всё расставит на свои места.

Нелли Ланская

Материал опубликован в № 18 (1122) «СП» от 11.05.2016