Вырваться из губительного круга. История бельчанина, поборовшего наркозависимость

Ряд общественных объединений, правозащитных организаций утверждают, что нынешнее законодательство и репрессивная политика в отношении проблемы наркомании в стране приводят к негативным эффектам и поэтому ратуют за изменения в подходах в борьбе с распространением наркотиков. Эту инициативу поддерживает и сообщество потребителей наркотиков. Бельчанин Сергей Толстолыченко объясняет на своём жизненном примере, почему.

Марихуана, таблетки, первый укол...

Сергей сегодня активно занимается общественной деятельностью и является членом инициативной группы, которая занимается проблемой наркозависимости в городе. В прошлом он — потребитель наркотиков.

Всё началось в середине 90-х, на волне своеобразного бума наркопотребления, когда в Бельцах существовали «наркоманские», как их называли горожане, районы. Впервые он попробовал марихуану. «Мой первый эксперимент был, когда мне было 13 лет, я попробовал курить марихуану в компании друзей. Почему? Это было модно, это было круто. Были ребята постарше, которые потребляли, и нам хотелось им соответствовать. Это было чем-то вроде акта самоутверждения».

Со временем стал потреблять наркотики потяжелее: «Сначала таблетки, а в 16 лет был первый укол опия. Очень скоро я попал в зависимость и почувствовал все "прелести" ломки».

Так же быстро он попал в поле зрения правоохранителей: «На первых порах меня отправляли на принудительное лечение: ловили, везли в наркологию, где я больше недели не выдерживал и сбегал. Я испытывал муки, которые были связаны с абстинентным синдромом (ломкой), а лекарств и эффективных методик, да и лечения как такового не было. Казалось, что, если и дальше так будет продолжаться, у меня просто съедет крыша. Состояние только ухудшалось, а врачи разводили руками: "Ну а чего ты хотел? Попал — терпи! Ничем тебе не можем помочь. Как ты хотел?"

Условия и отношение к таким пациентам были жёсткими: закрытое помещение, наблюдательная палата, выходить нельзя, даже когда очень плохо и хочется походить — нельзя, психологическое давление — что для меня самое страшное — нарастало. Я не мог спать ночами. Таблетки, которые мне давали, только вызывали депрессию. Можно было попытаться найти действенные лекарства, но не в стране, а за рубежом. Но у мамы не было таких денег: она одна воспитывала двоих сыновей и с утра до вечера работала, чтобы прокормить нас. Я не выдерживал, сбегал или просил родителей, чтобы меня забрали».

По наклонной

Так сформировался порочный круг: лечение не работало, искать поддержки было не у кого, а проблемы с полицией только усугублялись: «Как только я выходил из больницы, уже утром ко мне приезжали полицейские и открытым текстом заявляли: "Сейчас ты едешь с нами и садишься на пару суток в КПЗ". Я понимал, что им нужно было для отчёта, да и они этого тогда не скрывали. Или же мне назначали штраф в 18 леев, 36 леев. Я в то время не работал. И когда неоплаченные штрафы накапливались, мне заменяли меру пресечения — приходилось порой сидеть по 10 или 20 суток».

По словам Сергея, в КПЗ он попадал три-четыре раза в месяц, порой чаще — по два раза в неделю. «Условия тогда были ужасающие: в камере по 30–40 человек, порой до 50-ти доходило. Опять же ломка, которую нужно было терпеть, бессонные ночи. Они думали, что всё это идёт на пользу: "Ничего, посидишь немного, одумаешься", а мне хотелось одного — лечь и не проснуться. И я постоянно думал об одном: как только выйду — пойду и "полечусь". Мы называли наркотик "лекарством", я в то время принимал его не для того, чтобы кайфануть, а чтобы чувствовать себя как здоровый человек.

Мой случай не был уникальным. Унижения, побои, попытки повесить на тебя какое-нибудь дело по краже: всё это испытывали на себе многие мои знакомые. И некоторые из них ломались, сознательно брали на себя вину за то, чего не совершали, только потому что не могли уже терпеть эту пытку ломкой».

Вместо работы — тюрьма

В тюрьму он попал за опиум, который нашли при обыске у него полицейские и который Сергей хранил для личного потребления: «Пока шло расследование и полгода длился суд, я в 2009 году узнал о заместительной терапии и начал принимать метадон в поликлинике, чтобы со временем избавиться от зависимости. Эта программа помогла мне стабилизировать свое состояние, кроме того, мне не нужно было искать очередную дозу. Я встал на учёт в бюро трудоустройства и пошёл на курсы слесаря по ремонту газовых установок. Успел проучиться два месяца.

Когда пришёл на последнее заседание суда, рассказал об этих изменениях в своей жизни, говорил о планах, что закончу учёбу, меня возьмут на практику в газовое хозяйство, а там, глядишь, и работу найду. Но решение суда было таким: полгода лишения свободы. В тюрьме никаких программ снижения вреда тогда не существовало, поэтому я вернулся к практике потребления тяжёлых наркотиков. Мой опыт только подтверждает истину, что тюрьма не способствует отказу от наркотиков. Более того, условия таковы, что выбор делается в пользу химических наркотиков с ещё более тяжкими побочными эффектами.

Через полгода я вышел. И всё пошло по-старому. Отношение по-прежнему как к животному, поэтому злоба и агрессия только нарастали. Идти на контакт с медработниками и вообще с любыми представителями госструктур не хотелось — доверия к ним не было никакого».

Люди, которые понимали

Всё изменилось после встречи с другом, таким же потребителем наркотиков: «Он стал мне рассказывать, что в городе работает специальный центр "Пульс" и что он пользуется программами снижения вреда. Меня это заинтересовало: каждый зависимый человек ищет поддержки и помощи. Я решил туда обратиться и попал в среду, где меня окружали люди, понимающие меня и моё состояние. Мы говорили о моих проблемах и пили чай. Меня и это удивило, потому что уважительного отношения к себе я не испытывал давно. Они завоевали моё доверие сразу: во-первых, потому что сами прошли мой путь и, во-вторых, смогли побороть зависимость, а значит, подумал я, тоже смогу.

Дальше со мной работали разные специалисты, в том числе психолог. Я стал пользоваться услугами центра. Та же практика раздачи бесплатных шприцев позволила мне избежать инфицирования ВИЧ и гепатитами. Это было важно, потому один мой знакомый — парень 26 лет — умирал от туберкулёза и ВИЧ, а другой умер от передозировки. Здесь, в центре, я узнал о том, что такое рискованное поведение, как обезопасить себя, что такое ВИЧ и другие инфекции, и, самое главное, как избежать инфицирования».

Преследование не выход

Весь накопленный Сергеем опыт, утверждает он, свидетельствует о том, что позитивные сдвиги в борьбе с распространением наркотиков произойдут только при условии декриминализации наркопотребителей и существования эффективных инструментов оказания им должной помощи и поддержки: «Подход государства к вопросам наркопотребителей должен измениться. Наказание, неэффективное лечение, отношение людей (чаще всего говорят, что это не больные люди, а преступники) — это всё отголоски прошлого, от которых нужно избавляться. И чем быстрее, тем лучше для общества. Карательный и криминализированный подход только усугубляет ситуацию и не способствует снижению числа наркопотребителей. Тюрьмой потребителей наркотиков не изменить».

Сергей пытается вносить свой вклад в изменение существующего положения вещей. На это, полагает он, у него есть моральное право, потому что свои убеждения он вынес на основе пережитого и накопленного опыта. Он также убеждён, что изменение отношения общества к потребителям наркотиков даст нужный импульс: «Лучше умереть, потому что нигде не найдёшь ни правды, ни справедливости, ни поддержки. Все тебя гонят и унижают. Вот примерно то, что испытывает потребитель наркотиков, возвращаясь в общество. Я лично постоянно находился в глубокой депрессии и даже подумывал о суициде. И окружающим следует об этом знать. Они же не преследуют людей, злоупотребляющих алкоголем, хотя в таком состоянии те способны на многие, более тяжкие, преступления. Почему же такое отношение к потребителям наркотиков?»

Нет никакой логики, утверждает Сергей, в преследовании потребителей наркотиков: «По определению Всемирной организации здравоохранения наркозависимость является болезнью. Почему, возникает вопрос, преследуют наркозависимых, вместо того чтобы лечить их. Последний законодательный шаг тоже вызывает вопросы. Все, наверное, знают, что в Кодексе о правонарушениях размер штрафной единицы был увеличен до 50 леев. Если у потребителя наркотиков нашли дозу и определили ему штраф в 30 условных единиц, то получается, что он должен заплатить 1500 леев. Откуда? Если большинство из них — безработные. Получается, что такой мерой их просто толкают на преступление, а иначе где они найдут такие деньги?»

Отвлечь от ценностей улицы

Сегодня Сергей Толстоличенко — активный общественный деятель. Он, например, является лидером общественной организации «Здоровый город», которая в прошлом году организовала турнир для дворовых команд по мини-футболу. Нередко первый опыт потребления наркотиков подростки приобретают просто от скуки. И это спортивное мероприятие, по словам Сергея, было призвано отвлечь молодёжь от употребления наркотиков, алкоголя, сигарет.

В планах организации — придать этому соревнованию больший размах. «Помните, с каким азартом, мы гоняли мяч во дворах? Было бы хорошо, если бы дворовые команды заразились этим духом соревновательности и боролись бы за победу и призы от спонсоров. Поверьте, это отвлекло бы их хоть на время от тех искусственных ценностей, которые может навязать улица».

По его мнению, опыт, который он приобрёл в прошлом, не груз, а часть ответственности, которую он делит с потребителями наркотиков сегодня. И ему бы хотелось облегчить их путь и помочь получить возможность побороть зависимость. Как это получилось у него. И у других. Вопреки всему...

Вячеслав Долгов

Материал опубликован в № 32 (1187) «СП» от 16.08.2017.