Политические обозреватели  Виктор Чобану и Алексей Тулбуре в передаче TUK Talks анализируют текущую политическую динамику в преддверии парламентских выборов в Молдове. Почему правящая партия PAS корректирует стратегию и делает ставку на новых публичных фигур? Как предвыборные инициативы пересекаются с механизмами социальной поддержки? Как Россия пытается вернуться в молдавскую политику через новые блоки? Почему институт репутации в Молдове не работает, а политическая система остаётся уязвимой для манипуляций? Кто сможет сформировать коалицию после выборов, и насколько устойчив курс на евроинтеграцию? Рассказываем, о чём говорили эксперты.

PAS выходит из изоляции: о символической роли Майи Санду, провалах в кадровой политике PAS и запоздалом курсе на открытость

Виктор Чобану: «В PAS обратили внимание на последние опросы — ничего радостного там нет»

— На прошлой неделе мы увидели, что правящая партия PAS усиливает команду публичными фигурами. На протяжении четырёх лет — с момента прихода PAS к власти — мы говорили о необходимости демонстрировать инклюзивность и открытость, приглашать людей из гражданского общества, из других политических формирований, чтобы избежать ловушки одноцветности. Одноцветность приводит к единомыслию — а мы помним времена Советского Союза, когда была одна партия, одни решения, и все под козырёк. Партии PAS не удалось преодолеть этот психологический барьер: все эти годы она демонстрировала исключительно закрытость и самодостаточность, которая, по сути, была необоснованной.

Разные фракции и силы способствуют конкуренции идей и позиций, а это в итоге ведёт к лучшим решениям, которые рождаются в спорах. Самый яркий отрицательный пример этой замкнутости — поправки в закон, позволившие освобождение пожизненно осуждённых. Они прошли все инстанции тихо, без обсуждений, без споров, и только потом прозвучали объяснения вроде: «Мы доверились коллеге». Так быть не должно.

Кроме того, думаю, в PAS обратили внимание на последние опросы — ничего радостного там нет, за исключением Майи Санду, которая остаётся лидером национального масштаба и выиграла второй мандат. К сожалению, партии не удалось вырастить других лидеров — не обязательно сопоставимых с Майей Санду, но хотя бы заметных на фоне парламентской команды.

Понятно, что идти с такой командой на выборы — не сулит хороших результатов. Скорее всего, Майя Санду будет неявно присутствовать в кампании: она не может идти первым номером по списку, но станет символом, который PAS будет использовать. Без Санду в PAS не видно явных лидеров, способных стать локомотивом списка. Думаю, именно в этой ситуации и приняли решение наконец-то показать некую открытость, пригласить узнаваемых людей, которым избиратели могли бы доверять.

Например, Николае Ботгрос, мне кажется, уже одной своей фигурой способен привлечь множество сторонников. Появление первых таких персон — только начало процесса, это первый шаг.

Алексей Тулбуре: «Четыре года назад PAS получил карт-бланш на формирование списка, но фильтры не сработали»

— В адрес Майи Санду стали звучать обвинения, что она лично пригласила новых людей в партию, но эти обвинения исходят от Европейской социал-демократической партии — бывшей Демпартии, которая является олицетворением захваченного государства и преступного поведения. Эта партия нарушила всё, что можно было нарушить. Сегодня они отказываются от наследия Плахотнюка, но фактически это те же люди, использующие те же грязные технологии. И теперь они критикуют президента за то, что она говорит: «Участвуйте в выборах».

Да, у нас президент формально вне партий, она олицетворяет единство и нейтральный подход — это понятно. Но де-факто она лидер правящего политического класса, и это естественно, что она говорит и делает подобные вещи. Нарушения в этом нет.

Что касается сути этих инициатив, то они, на мой взгляд, запоздали — нужно было делать это ещё осенью прошлого года, после тяжёлых президентских выборов и референдума. Тогда мы предлагали отставку правительства и формирование нового кабинета с участием людей не из PAS, чтобы создать широкий проевропейский фронт, включающий и правых, и левых, и центристов. Мы даже называли конкретные фамилии, настаивали на смене премьер-министра — это был бы сильный шаг. Возможно, в этом случае мы бы сегодня увидели другие экономические результаты.

А в экономике тренд негативный: падает ВВП, падает экспорт, растёт импорт, увеличивается внешний долг. Эти показатели не внушают оптимизма. Приглашение новых людей — это скорее паллиативные меры, которые, в сущности, мало что меняют. Но PAS, очевидно, считает, что эти лица смогут привлечь больше избирателей.

Четыре года назад PAS получил карт-бланш на формирование списка, но фильтры не сработали. В парламент прошли люди, о которых никто ничего не знает — мы знаем десятерых, а остальные неизвестны. За четыре года они ничем не проявили себя. Внутри фракции, видимо, тоже мало дискуссий: если ты политически ничтожен, с тобой никто не считается — просто поднимаешь руку на голосованиях и всё.

Теперь список PAS окажется в центре внимания общества. Никто не хочет повторения ошибок. Появление, например, Марии Акбаш — представительницы Гагаузии, честного предпринимателя, образованной женщины — вызывает уважение. Она будет с достоинством представлять регион. Хотя стоит напомнить, что депутаты представляют всю страну, а не только регион. Хочется видеть в партии таких людей, как она, — и с севера Молдовы, и из Тараклии, и из Кишинёва, где есть левоцентристы, искренние проевропейцы. Это дало бы понять, что PAS действительно представляет разные слои общества, всё молдавское общество, которое стремится к вступлению в ЕС, а не замыкается в нише, куда нет доступа другим.

Кампания «Moldova poate»: о неофициальной агитации, политтехнологиях и роли оппозиции

Виктор Чобану: «Оппозиция всегда будет утверждать, что власть использует административный ресурс — это естественно»

— Сейчас по всей стране развёрнута кампания «Moldova poate» («Молдова может»), которая вызвала споры: одни называют её агитацией до официального старта избирательной кампании, другие — просто информированием. Это на самом деле невидимая граница, и подобные споры будут возникать всегда. Есть общеизвестное правило: избирательная кампания для политических сил начинается на следующий день после окончания предыдущих выборов. Никто не запрещает политикам и партиям ездить по городам и сёлам, общаться с людьми, рассказывать о своих достижениях, критиковать власть и так далее. Политическая жизнь в этом смысле непрерывна. И оппозиция всегда будет утверждать, что власть использует административный ресурс — это естественно.

Но назвать это чистым административным ресурсом сложно, тем более мы видим множество баннеров, не только от правящей партии. Вообще, законодательно выделенные сроки на кампанию давно размыты, потому что все пользуются разного рода технологическими приёмами. Простой пример — Ирина Влах говорила о необходимости провести референдум о нейтралитете. А что такое референдум? Это политическая технология, позволяющая ходить из дома в дом, собирать подписи под заранее позитивным месседжем. В разные годы разные партии использовали похожие популистские приёмы — их можно вспомнить множество.

Поэтому говорить о чётких, жёстких рамках избирательной кампании — некорректно. Нельзя утверждать, что только в течение строго выделенных 60 дней возможна агитация, а остальное время — тишина. Политика не знает пауз.

Что касается самого слогана «Молдова может», то тут у меня скорее вопросы. Хвастаться, по большому счёту, нечем — но это уже вопрос к технологам PAS.

Алексей Тулбуре: «Просто разговорами ситуацию не изменить»

— Оппозиция, критикующая действия правящей партии, должна не только выступать публично, но и обращаться в суд. Потому что именно суд, а не публичное мнение, должен решать — что законно, а что нет.

Схожая ситуация — с наблюдением на участках за рубежом. Среди оппозиции распространено убеждение, что осенью прошлого года на выборах и референдуме за границей, особенно в Европе, были массовые вбросы и фальсификации. Но они не могут предъявить доказательства, потому что у них не было своих наблюдателей. Отсюда и основной вопрос — к оппозиции. Если вы претендуете на серьёзную политическую роль, выстраивайте структуру так, чтобы власть не могла позволить себе никаких нарушений — ни в стране, ни за её пределами.

Наблюдатели должны быть на всех участках — и в Молдове, и за границей. Заваливайте ЦИК жалобами, обращайтесь в суды, пусть юристы работают. Доказывайте, сколько стоит кампания с баннерами, и, если в финансовом отчёте PAS, или другой партии, не отражена ни одна копейка — предъявляйте претензии. Именно так действовала оппозиция, когда ловила за руку Демпартию Плахотнюка.

Только это создаёт реальное напряжение и стимул к прозрачности. Просто разговорами ситуацию не изменить.

Тысяча леев перед выборами: помощь или политическая технология

Виктор Чобану: «Все шаги любой власти в предвыборный период оппозиция будет трактовать как подкуп избирателей»

— Неоднозначную реакцию вызвала инициатива властей о предоставлении единовременной помощи школьникам с 1 по 9 классы к 1 сентября. Но стоит понимать: любая инициатива, любое действие в период, предшествующий началу избирательной кампании, неизбежно будет восприниматься как попытка купить электорат или повлиять на настроения. Социалисты, кажется, возмущаются — мол, в 2021 году они предлагали ту же тысячу леев. Но в политике не существует копирайта на цифры: тогда предложили — не прошло, теперь PAS предложили — прошло. Могли бы и 1200 леев пообещать, чтобы социалисты не претендовали на авторство идеи.

Я считаю, что практически все шаги любой власти в предвыборный период оппозиция будет трактовать как подкуп избирателей. Мы помним и повышение пенсий, и удержание тарифов в период правления коммунистов — всякое бывало. Но подобные меры, в целом, положительно воспринимаются населением. Если родители получат по 1000 леев перед началом учебного года — неважно, ломают ли вокруг этого копья, спорят ли о мотивах — для семей это реальная помощь.

Конечно, можно сожалеть, что PAS использует методы, которые сама же критиковала, будучи в оппозиции. Можно упрекать в недостатке креативности. Но эти методы работают. А если они работают — зачем менять?

Алексей Тулбуре: «Можно быть честным и принципиальным, но если не дашь „подарок“ перед выборами — проиграешь»

— В стране большое количество людей с очень низкими доходами, с тяжёлым социально-экономическим положением. Наша политическая система действует иначе, чем в той же Германии или Франции. Я просто не могу представить, чтобы где-то там перед выборами правительство раздавало по 100 евро. Их бы за это просто уничтожили — и оппозиция, и свободная пресса, и гражданское общество. Там поведение политического класса и репутация значат гораздо больше.

У нас — наоборот. Репутация почти не играет роли. Можно четыре года назад выступать против определённой практики, а затем спустя четыре года продвигать ровно то, что сам критиковал. Но с электоральной точки зрения тысяча леев работает куда эффективнее, чем сохранение политической последовательности. Можно быть честным, корректным, принципиальным, но если не дашь «подарок» перед выборами — проиграешь.

Наша система устроена иначе, чем в странах ЕС, куда мы стремимся. И если мы надеемся туда попасть, надо будет менять и политические практики.

На высоких постах в PAS до сих пор остаются люди из прошлого — из системы «захваченного государства», из числа тех, кто стал символом коррупции, трусости, продажности. Люди, которые в любой ситуации молчали. В нормальной стране уважаемая партия потерпела бы огромный репутационный урон просто за то, что не очистила систему. Но у нас это не работает. И это, к слову, не только к PAS относится — так поступают все.

Кто-то ещё лет десять назад точно подметил: у нас не работает институт репутации. Можно совершить преступление и потом заявить, что сделал это «во имя святых целей».

И это не только наша проблема. В Румынии во второй половине XIX века шёл аналогичный процесс. Когда они начали строить европейскую монархию, пригласили немецкого принца, и тот объяснял: коррупция — это плохо. Говорил: если госдолжность занимает боярин, а на всех ключевых позициях — его родня, — это не по-европейски. А местные не понимали — ведь именно для этого, по их мнению, и нужна была власть: чтобы пристроить своих.

Вот и мы — отстаём минимум на сто лет. Стоит кому-то прийти к власти — и внезапно у всех родственников просыпается бизнес-дар. Вспомните: у Лучинского были «талантливые» дети, у Воронина — сын, у Сангели — тоже сын в бизнесе. Даже у Майи Санду — племянницы какие-то появились. Это, кстати, не самый страшный пример. К Майе Санду меньше всего вопросов — но даже у самых продвинутых это «заражение» прослеживается.

У нас сегодня нет политической силы, которая демонстрировала бы другое поведение. Все, кто сейчас претендует на власть, уже были у власти. Все себя уже показали. Новых игроков нет.

Почта, блоки и ЦИК: «О голосовании по почте без России, сомнительных реформах ЦИК и политических лазейках»

Виктор Чобану: «Россия будет нагло и бесцеремонно вмешиваться в выборы в Молдове»

— Споры вызывает то, что на голосование по почте будет впервые применяться на предстоящих парламентских выборах, и выбрано для этого всего 10 стран — при этом в списке нет, например, России. Надо понимать, что это пилотный проект, а это значит — выборочная реализация. ЦИК выбирает те страны, где может обеспечить процесс и контролировать его, чтобы оценить, насколько такая модель работает.

Почему Россия не включена? Во-первых, сразу нужно отбросить миф о «полумиллионе молдаван» в РФ — или хотя бы о 350 тысячах. Уже несколько лет там проживает около 76 тысяч граждан Молдовы, а сейчас, скорее всего, и того меньше — возможно, около 50 тысяч. Во-вторых, в Российской Федерации мы не можем гарантировать нормальное проведение избирательного процесса. Уверен, что Россия будет нагло и бесцеремонно вмешиваться в выборы в Молдове. Не исключено и проведение провокаций прямо на её территории.

Поэтому решение не включать Россию — абсолютно оправданное. Это недружественная страна, а в контексте предстоящих выборов — можно сказать, враждебная. То, что ЦИК не открыл там возможность голосования по почте — логично. Мы ведь и в Приднестровье участки до сих пор не открываем — организуем их на нашем берегу, потому что только здесь мы можем контролировать избирательный процесс.

Алексей Тулбуре: «Все технические ограничения легко обходятся»

— ЦИК, помимо прочего, утвердил новый регламент по созданию и регистрации избирательных блоков. Документ запрещает «камуфлированные» блоки и участие независимых кандидатов в союзах. Но это никак не повлияет на предстоящие выборы. На мой взгляд, это лишь демонстрирует неуклюжесть ЦИК. Обжёгшись в прошлом, они пытаются показать, что что-то делают, но в реальности это выглядит неэффективно.

Политический процесс — широкий и инклюзивный. В выборах участвуют и члены партий, и беспартийные. Человек может не быть официально в партии, но разделять её ценности и участвовать в её списке. Это нормально и предусмотрено в других политических системах. И это работало.

Я не понимаю, чего именно ЦИК пытается добиться. Все эти технические ограничения легко обходятся: человек подаёт заявление, вступает в партию, идёт по её списку в парламент, а потом может спокойно выйти. Понятно, что причиной стало поведение Шора и его откровенно наглые кампании. Но и Шор, и «Альтернатива» без труда обеспечат формальное членство любого человека, кого им надо в партии.

Чего ждать от парламентских выборов: о возвращении союзников Шора, стратегиях «Альтернативы» и неизбежности проевропейской коалиции во главе с PAS

Виктор Чобану: «Шоровцы в любом виде будут растворяться в других партиях»

— Вопрос сейчас в том, как шоровцы пойдут на выборы. Они вроде бы уже считались нерукопожатными, но мы видим, что новое формирование «За Молдову», в которое вошли социалисты, Тарлев, Влах, демонстрирует определённое слияние. Хотя ранее социалисты воспринимались как отдельная политическая сила, сегодня они участвуют в общем проекте. Это однозначно пророссийская платформа, а шоровцы в любом виде будут растворяться в других партиях.

Нет механизма, позволяющего «под микроскопом» определить, был ли кто-то в партии «Возрождение» или в команде Шора. Запрет может распространяться только на конкретные партии, но сами шоровцы всё равно найдут, как участвовать. Очень похоже, что Кремль делает ставку на создание единого, мощного, монолитного блока, который, по их замыслу, должен составить конкуренцию правящей партии по весу и рейтингу. «За Молдову» — это проект, который, скорее всего, был задуман в Москве. А дальше уже вступает в игру предвыборная кампания — хватит ли всем места под солнцем, покажет время.

Пока блок «За Молдову» не проявил себя как единое целое — его участников пока оценивают по отдельности: социалисты, коммунисты, Тарлев, Влах. Возможно, в блоке они наберут больше. А вот блок «Альтернатива» стабильно растёт в опросах, что говорит о том, что он «откусывает» голоса и у социалистов, и у PAS. Это те самые голоса, которые PAS набирала в 2020–2021 годах, когда партия сместилась с правого фланга к центру.

«Альтернатива» пытается сорвать джекпот. Они заявляют, что они проевропейцы. Потом Ион Чебан возвращается со встречи с младшим Трампом и запрещает гей-парад. Затем снова делают акцент на европейском векторе. Стояногло выступает с критикой финансирования от USAID и Сороса. То есть они пытаются собирать голоса отовсюду — и с левого, и с правого фланга.

Алексей Чобану: «Либо Молдова вступит в ЕС к 2030 году, либо никогда уже не попадёт туда»

— Пока никто официально не заявил о готовности вступить в коалицию. PAS категорически говорит, что никаких союзов быть не может. То же самое заявляют «Альтернатива» и Усатый. Это типично для предвыборного периода — так происходит всегда. А когда пройдут выборы, тогда увидим реальный расклад.

Всё будет зависеть от результата PAS. Если они получат 48 мандатов — это одна ситуация, если 38 — совсем другая. Когда говорят, что «Альтернатива» и «За Молдову» борются за один и тот же электорат — это только отчасти верно. Они разные. «Альтернатива» перетягивает часть голосов у PAS, а «За Молдову» у PAS ничего не забирает — они получают голоса от других групп избирателей. Это разные политические проекты, и с каждым из них нужно считаться по-разному.

Поэтому в послевыборных консультациях, особенно закулисных, будут участвовать и международные партнёры. Сейчас сложно сказать, каким будет формат будущей коалиции и будет ли она вообще.

Вспомним 2019 год. PAS проходил в парламент в составе блока «ACUM». Первое, что они тогда сказали: «Мы будем оппозицией. Принципиальной, самоотверженной, ляжем костьми за ценности». На что им ответили: «Не надо ложиться, надо управлять страной. Есть варианты». Им это не понравилось. Понадобилось несколько месяцев, чтобы их убедили — и внутри страны, и извне — что нужно работать, а не умирать за идею.

Осенью будут такие же настроения — желание уйти в «невиданную оппозицию». Но цена и ставки сегодня слишком высоки. У PAS нет ни малейшей возможности уйти в оппозицию. Если они это сделают — это конец не только партии, но и всей проевропейской перспективы. В стране сейчас нет другой политической силы, которая могла бы самостоятельно продолжить этот курс.

Теоретически возможна коалиция PAS с «Альтернативой», или даже с Усатым — если он пройдёт в парламент. Возможно, будет широкая коалиция: PAS + «Альтернатива» + Усатый. Но коалиции PAS с блоком «За Молдову» быть не может — это исключено. Это диаметрально противоположные проекты, они тянут страну в разные стороны.

Именно поэтому у PAS нет иного выбора. Они обязаны — через «не могу» — формировать проевропейскую коалицию и довести начатое до логического завершения. Потому что второго такого шанса у нас не будет. Либо Молдова вступит в ЕС к 2030 году, либо никогда уже не попадёт туда. Обстоятельства, которые есть сейчас — больше не повторятся никогда.

Олеся Белая

---

Читайте также:

• Почему справедливость в системе правосудия так и не наступила: мнения экспертов​
• Традиции и фобии — как в Молдове используют ЛГБТ-повестку перед выборами: мнения экспертов