В 2010 женщина, у которой дела шли несколько лучше, решила открыть магазин подержанной одежды из Европы. Так как магазин не может работать по патенту, Светлане пришлось учредить индивидуальное предприятие. Как говорит она сама, это стало началом конца её бизнеса.
«Поначалу существенной разницы между торговлей по патенту и ИП я не замечала, разве что кассовый аппарат появился и бухгалтерский учёт стал строже. Впрочем, это никак не мешало работать. Выплаты в соцфонд, медицинское страхование, налоги — всё это было тогда на приемлемом уровне и не особо обременяло предпринимателей. А потом всё это стало расти из года в год.
Если вначале я платила в соцфонд 270 леев в месяц за сотрудника, сейчас эта сумма доходит до 626 леев. Медицинская страховка тоже стала всё больнее бить по карману. Хорошо ещё, если успеешь оплатить её за те три месяца, когда её можно приобрести со скидкой. Затраты существенные, и это я ещё не считаю цены на коммунальные услуги, которые также не стоят на месте», — сетует собеседница.
Сравнивая торговлю по патенту и индивидуальное предприятие, Светлана указывает, что вторая форма существенно проигрывает первой: «Как я уже говорила, патент удобен тем, что там платишь раз и не нуждаешься в составлении бесконечных отчётов, не нужны услуги бухгалтера, тогда как в ИП нужен и бухгалтер, который помог бы составлять годовые отчёты, появляется куча расходов».
Светлана твёрдо намерена закрыть свой маленький бизнес, так как он перестал быть рентабельным. Не исключает она и того, что ей придётся в поисках лучшей жизни уехать за границу.
«Я уже не помню, когда у меня был доход с этими расходами. Поэтому я и закрываюсь. Плачу налоги, зарплату продавцам, услуги, а сама остаюсь ни с чем. Цены на всё растут, а мы остаёмся на том же месте или даже ниже. Многие уезжают из страны, из-за чего и покупателей становится всё меньше. О каких доходах может быть речь? Душат со всех сторон. Теперь, в преддверии старости, думаю вообще уехать из Молдавии. Вместо того, чтобы спокойно дожидаться пенсии, живя на небольшой, но стабильный доход от моего маленького бизнеса, я вынуждена думать, в какую страну уехать, чтобы там хоть что-то заработать», — заключила Светлана Горончук.
«К сожалению, это встречается повально. На это жалуются все: и те, у кого ООО, и те, кто ведёт индивидуальное предприятие. Бизнес становится невыгодным — рынок маленький, налоги высокие. К этому можно добавить определённый прессинг со стороны проверяющих органов, местной администрации, что ведёт к тому, что люди работают без каких-либо особых доходов.
Возникает такое ощущение, что кто-то намеренно толкает людей в теневую экономику, чтобы они работали на полулегальном основании. Это не нормально», — считает Еуджен Рошковану.
Виноваты в сложившейся ситуации, по его мнению, чиновники министерств экономики и финансов: «Эти люди живут в каком-то своём, параллельном мире. У них есть какие-то свои соображения насчёт того, как идут дела в Молдове, в то время как бизнес находится в совсем ином положении».
Новые меры, призванные заменить собой торговлю по патенту, по его мнению, только усугубляют ситуацию.
1998 год
2000-е годы
2008 год
Июль 2016 года
Декабрь 2016 года
Декабрь 2018 года
Бывший депутат Парламента и председатель клуба деловых людей «Manager Club» Иван Банарь говорит, что ведение бизнеса по патентам руководство страны пыталось запретить ещё с конца 2000-х годов. Это приводило к массовым акциям протеста, так как власти не обеспечивали никаких условий для быстрого и безболезненного перехода к другим формам деятельности.
Сегодня ситуация, по его мнению, изменилась в лучшую сторону: перейти на ИП или ООО проще, и торговцы по патентам стали составлять нелояльную конкуренцию тем, кто уже узаконил свой бизнес тем или иным способом.
«Работа по патенту — это нелояльный бизнес, — считает собеседник. — На небольшом лотке на центральном рынке можно продать в несколько раз больше, нежели в небольшом продовольственном магазине. Маленькие магазины зарабатывают мало. Получается так, что человек, имея 2 квадратных метра на рынке, платит мизерные сборы, имея при этом очень большой оборот из-за большого потока людей. Это создаёт нелояльную конкуренцию для тех, кто открыл предприятие и работает легально, которым нужно снимать помещения, проводить коммуникации, охрану, платить сотрудникам. Думаю, работа по патенту продлится ещё от силы год-два», — говорит Иван Банарь.
— Сегодняшний бизнес построен на основе определённой торговой цепочки: производитель или импортёр — оптовый продавец — предприятие, специализирующееся на перепродаже. Чтобы в стране была здоровая, конкурентоспособная бизнес-среда, нужно, чтобы все экономические агенты имели одинаковые условия, в том числе и с точки зрения выплат в государственный бюджет. Для этого нам нужен очень точный учёт продаж. Каждый проданный товар должен сопровождаться чеком, чтобы избежать феномена неучтённых продаж.
Поэтому Министерство финансов сказало следующим образом: «Люди добрые, мы не хотим облагать вас бОльшими налогами, мы устанавливаем вам фиксированную сумму, которую вы должны будете оплачивать, что не будет сильно отличаться от той суммы, которую вы платили за патент, но вы должны будете выдавать кассовые чеки при продажах и вести соответствующий учёт». Некоторые с этим согласились, тогда как другим идея не пришлась по вкусу. Они подумали: «Подождите, раньше я продавал на миллион и забирал себе все деньги, а теперь мне придётся всё мои доходы декларировать. Раньше я мог продавать товар, даже если на него не было никаких документов, сейчас я этого сделать не смогу».
Естественно, что люди (производители, оптовики), которые пользовались этой "калиткой", чтобы беспошлинно распространять свой товар через розничных продавцов, сейчас страдают от этого и подбивают мелких предпринимателей на недовольство.
Патентами может регламентироваться такое предпринимательство, как ремесленная деятельность, предоставление некоторых услуг, но никак не торговля, это нонсенс, — считает Дмитрий Будянский.
В том, что некоторые предприниматели закрывают свой бизнес и уезжают за рубеж, собеседник не видит ничего сверхъестественного. В этом, по его мнению, виноват как рынок, так и сами предприниматели.
Даже если народ говорит, что ничего такого сегодня нет и в этом нет нужды, в разговоре с предпринимателями выясняется, что каждый пытается наладить какие-то связи либо в полиции, либо в примарии, либо ещё где-то. Зачем? Да потому, что они чувствуют себя уязвимыми.
С другой стороны, у нас есть проблема объёма рынка. Есть малые предприятия, которые принадлежат людям, у которых есть определённые способности вести бизнес. Но, чтобы заниматься этим законно, ему нужно несколько услуг, таких как бухгалтерские и юридические. Здесь и возникает большая проблема — у начинающих предпринимателей либо нет на это денег, либо они не доверяют тем, кто мог бы эти услуги предоставить.
Если уровень предприятия растёт, появляется проблема конкуренции. К сожалению, Молдова ещё не стала той страной, в которой правила игры были бы достаточно прозрачными. Из-за этого люди вновь сталкиваются с трудностями и зачастую отказываются идти дальше, сталкиваясь даже с временными проблемами, - заметил собеседник.
По его мнению, главная преграда в успешном ведении законного бизнеса заключается в том, что нет чётких правил конкуренции, поскольку в стране существует два параллельных мира бизнеса: открытый, оплачивающий всё по закону, и теневой, где товары и доходы нигде не учитываются.
При подготовке материала мы столкнулись с тем, что практически никто не решался открыто говорить о своих проблемах. По мнению эксперта, это потому, что люди чувствуют себя уязвимыми.
«Главная проблема бизнеса в Молдове — юстиция. Пока люди не доверяют юстиции, у нас нет шансов вести правильный бизнес, так как люди боятся потерять не только свою прибыль, но и свои вложения», — заключил Дмитрий Будянский.
Поделиться: