Почему адвокаты пригрозили судам забастовкой

Коллегия адвокатов Кишинева 28 июня потребовала от судов прекратить практику злоупотребления предварительным арестом. На решение этого вопроса адвокаты дали Высшему совету магистратуры, Высшей судебной палате и Апелляционной палате 15 дней, пригрозив в противном случае забастовкой. О том, почему адвокаты решились на крайние меры и насколько их забастовка может затруднить работу судов, корреспондент NewsMaker Александра Батанова поговорила с адвокатом Виталием Нагачевски. Именно он поднял этот вопрос на заседании коллегии адвокатов.

— Почему адвокаты решили пойти на такие меры и пригрозили судам забастовкой?

— Суды отклоняют практически все кассационные жалобы адвокатов на превентивный арест или арест на дому. При этом допускают все ходатайства прокуроров, если подозреваемый еще не находится под арестом.

— То есть судьи не учитывают аргументы защиты?

— Вы же понимаете, что и среди прокуроров, и среди адвокатов есть специалисты получше и похуже, с хорошей подготовкой или плохой. Разве может быть такое, что 100% адвокатов глупые непрофессионалы, а 100% прокуроров умные профессионалы? Когда правосудие совершается, это должно быть заметно. Должно ощущаться, что оно совершается, это одна из основных частей правосудия. Когда 100% кассаций адвокатов отклоняют, мы не можем говорить, что правосудие свершилось.

— Можно ли говорить, что суды отклоняют 100% кассаций защиты?

— Я могу говорить о 98%. Точных данных нет, в последнее время никто не проводил мониторинг. Насколько мне известно, есть статистика за 2016 год, там около 87% отказов по стране. Это огромная цифра, и это по республике. В Кишиневе ситуация еще хуже. Именно поэтому и возникло предложение написать письмо-ультиматум Высшему совету магистратуры (ВСМ), Апелляционной палате (АП) и Высшей судебной палате (ВСП) с требованием вернуть ситуацию в нормальное русло, когда кассации рассматриваются, исходя из закона, из решений Верховного суда и Европейского суда по правам человека. Если ситуация через две недели не вернется в нормальное русло, адвокаты Кишинева могут объявить забастовку.

— Как суды аргументируют отказы в кассации? Почему не учитывают аргументы защиты?

— Вопрос должен стоять иначе. Адвокат не должен доказывать, что его клиент не собирается сбежать от правосудия. Это прокурор должен доказать, а не голословно заявлять, что человек может скрыться от правосудия. Таким доказательством может быть покупка билетов, сбор чемодана, звонки друзьям за границей и договоренности с ними о приезде, ремонт, заправка и подготовка автомобиля к дальнему переезду и пр. Кроме того, можно легко воспрепятствовать выезду, забрав у человека паспорт.

— Прокуроры часто ссылаются на то, что обвиняемый может скрыться через Приднестровье.

— В таком случае, они должны писать, что просят арестовать обвиняемого не потому, что он может скрыться, а потому, что государство никак не может решить приднестровскую проблему. Государство не контролирует свои границы и не надо перекладывать с больной головы на здоровую и арестовывать человека из-за того, что нет контроля над границей.

— Вы считаете, что прокуроры и суды злоупотребляют предварительным арестом?

— Да, у меня создалось такое впечатление. И делается это, чтобы согнуть и сломать человека, чтобы он признался в совершенном или даже не совершенном преступлении. Раньше очень часто полицейские использовали пытки, но сейчас пытки уже не используют. Правоохранители взялись за «белые воротнички», которые не подготовлены к жизненным перипетиям, к тюрьме. Они попадают в тюрьму, быстро ломаются и признаются даже в том, чего не совершали.

Если вы обратили внимание, прокуроры все время ссылаются на то, что обвиняемый сотрудничает со следствием. Как только он начинает сотрудничать со следствием, ему заменяют меру пресечения на более мягкую. На мой взгляд, это неправильно. Меру пресечения нельзя использовать как наказание или как способ добывания показаний. Это давление на задержанных и арестованных, чтобы получить признательные показания.

Мера пресечения — это обеспечительная мера, чтобы человек не скрылся, не совершил новое преступление и не мешал следствию. А молчание — это законное право любого подозреваемого или обвиняемого.

Были ли иски граждан Молдовы в ЕСПЧ из-за злоупотребления предварительным арестом?

Человек лишен свободы сейчас, это может длиться до одного года. А пока человек получит решение ЕСПЧ, проходит три-пять лет. И что он в итоге получит? Ну констатирует ЕСПЧ, что была нарушена 5 статья Европейской конвенции о защите прав человека, присудит €3-5 тыс. возмещения ущерба, а дальше ничего. Никто из тех судей и прокуроров, которые во всем этом участвовали, не понесут ответственности. Нет персональной ответственности за проделанную работу. А если нет ответственности, начинается анархия.

У судей и прокуроров должна быть свобода, но ее нужно ограничить определенными рамками. Не должно быть так, что лес рубят, щепки летят, ведь идет борьба с коррупцией, а прокурор или судья ни за что не отвечают. Может, есть и невиновные, которые попали в этот «невод».

— Когда ЕСПЧ констатирует нарушение прав, что должно делать государство? Улучшать законодательство?

— Есть меры индивидуального характера, а есть общего. Индивидуальные — это восстановление человека в нарушенных правах, а также возмещение морального и материального ущерба. Общие — принятие на законодательном и административном уровнях для недопущения подобных нарушений. Это может быть изменение закона, изменение практики применения закона или его толкования. У нас законы об аресте довольно хорошие, там очень четко все написано, но, к сожалению, общая ситуация проблемная. Например, по одному делу я спросил прокурора: «Все доказательства уже собраны, а вы говорите, что, находясь на свободе, мой клиент сможет их уничтожить. Каким образом?». Прокурор ответил, что мой клиент, «например, может поджечь здание прокуратуры или Национального центра по борьбе с коррупцией». Ну и я могу поджечь, гипотетически любой человек может поджечь, даже ,судья. Арестуйте тогда судью. Если вы говорите, что человек может поджечь здание, вы должны это доказать, например, тем, что он купил спички, бензин, солярку, тряпки и готовится идти поджигать здание.

— Чего именно хотят добиться адвокаты?

— Мы хотим добиться изменения практики рассмотрения кассационных жалоб против обеспечительных мер. Если кассационная инстанция будет вести себя правильно, это станет сигналом для нижестоящих инстанций, и они изменят свою практику.

— Как будет проходить забастовка адвокатов, если к вам не прислушаются?

— Мы не будем являться на судебные заседания. Без адвоката нельзя ни продлить обеспечительную меру, ни арестовать человека, ни проводить заседания и т.д.. В уголовных делах не смогут арестовывать обвиняемых. Например, поймали настоящего бандита, его надо задержать, потому что, находясь на свободе, он может скрыться, но без адвоката этого сделать не смогут, а адвокат не придет. Это будет болезненно.

— Судья может наказать адвокатов за неявку на заседания?

— Это будет то же самое, что наказывать людей, которые отсутствуют на рабочем месте, потому что проводят забастовку.